Голубя тебе на грудь

Стадник Оксана Олеговна

– Не твое дело!
– буркнул пацан, с сердитым сопением пытаясь вытолкнуть носок сапога из металлической рамки.

– Я серьезно спрашиваю, - нахмурилась девушка.
– О тебе точно есть кому позаботиться? Если нет - я могу пристроить тебя кому-нибудь в городе. Служкой или подмастерьем. Вкусишь честного труда.

– Не надо мне ничего!
– как-то вяло, отозвался Рафферти, раздумывая, как бы стащить Кеане с седла.

– Не надо, так не надо, - огрызнулся потерявший терпение Айрел.
– Тебе помощь предложили - ты от нее отказался. Так что никаких потом претензий. Всё. Пока.

Заметив, что мужчина тронулся с места, мальчишка прекратил тянуть салума за ногу и бросился ему наперерез.

Не дожидаясь, когда он до него доберется, бард послал Серого в галоп. Остальные последовали его примеру. Мальчишка метнулся к ближайшей лошади - не догнал, кинулся ко второй - снова неудачно. Некоторое время упрямо бежал за троицей, однако быстро понял, что это ему ничем не поможет. Остановился и, с ненавистью глядя на спешивших к городу всадников, смачно плюнул им вслед.

– Вы у меня кровью умоетесь! Поняли, да?!
– заорал Рафферти, сжимая в бессильной ярости кулаки.
– Я этого так не оставлю!

Гордо утер нос рукавом.

***

– Ну вот и всё, - сказала Триша, когда они въехали в Эстоль.
– Спасибо, что не бросили бедную девушку в трудную минуту, выручили, поддержали. Здесь я вас, пожалуй, покину.

– Что собираешься делать?
– из вежливости поинтересовался Айрел.

– Для начала найду общественную баню. Не появляться же в цивилизованном обществе в таком виде, - девушка окинула свое платье тоскливым взглядом, ощупала грязные взлохмаченные волосы, скорчила недовольную рожицу.

– Да уж, Арсия Лиммер скончалась бы от разрыва сердца, будь она сейчас на твоем месте, - безжалостно подтвердил бард.

Триша ему кисло улыбнулась.

– До свидания, Кеане, - с нажимом пропела самозванка, настойчиво глядя на салума.

– Ага, - нехотя отозвался тот.
– Всего хорошего.

***

Эстоль был обычным городом: не большой и не маленький, не бедный и не богатый. Его жители очень гордились открывавшимся отсюда видом на залив, и впрямь весьма живописным, так что возле пристани несколько "местных самородков" приторговывали своими акварельками, изображавшими окрестности. Их любили покупать заезжие дамы в подарок кому-нибудь из своих дальних родственниц или приятельниц в качестве сувенира из путешествия. Больше здесь не было ничего особо интересного, если не считать таверну Эртона Фленгиля - заведение веселое, но неспокойное. Впрочем, Айрел решил остановиться в более респектабельном месте - постоялом дворе "Сушите весла", потому что покой и безопасность в данный момент ценились им куда больше увлекательного времяпровождения.

– Так, что мы делаем дальше?
– бард сидел за столом в общем зале гостиницы и напряженно думал о будущем.
– Надо выяснить, какие корабли сейчас стоят у пристани. Если ни один нам не подходит, то придется здесь подзадержаться, - мужчина скептически оглядел помещение.
– Или же пешком отсюда валить, - добавил он мрачно.

Кеане флегматично ковырялся вилкой в тарелке, в разговоре участия практически не принимая. Айрел давно свыкся с мыслью, что тому, похоже, было глубоко безразлично, что делать, куда ехать и чего ждать от следующего дня. Барда это раздражало: вначале он надеялся, что его спутник сможет взять на себя функции Риона, то есть обеспечит решение всех бытовых проблем. В действительности же вышло так, что ему самому пришлось озаботиться этими вопросами: салум был практически бесполезен там, где дело касалось общения с другими людьми, по этому поводу не переживал и ничего менять не собирался. Музыкант горестно вздохнул. Имевшиеся у него запасы денег стремительно таяли, кошель существенно полегчал с момента побега из гильдии, а ближайшее отделение банка располагалось в Найлахе, куда певец ну никак не хотел ехать, поскольку был там слишком хорошо известен. К счастью, салум пока не требовал платы за наем, не то положение бы осложнилось

еще сильнее. Хоть иди на улицы петь, в самом деле...

В зале началось какое-то оживление. Обернувшись, бард заметил, что вошел некто с лютней. Некто устроился на высоком стуле возле стойки, драматично откашлялся, привлекая к себе внимание, и вдарил по струнам. Уже на второй строчке песни Айрел испытал непреодолимое желание разбить инструмент исполнителю об голову. Отвернулся и постарался сосредоточиться на мыслях о дальнейших планах.

Вдруг на стол перед ними опустилось блюдо с жареной индейкой в печеных яблоках с черносливом. Мужчины недоуменно поглядели на неестественно радушного трактирщика - крупного лысоватого мужчину в белом чистом переднике, невесть когда успевшего подойти.

– Мы этого не заказывали, - нахмурился бард.

– Небольшой подарок от нашей гостиницы, - хозяин постоялого двора нервно потирал ладони, виновато отводя глаза в сторону.

Тут же подоспевшие официантки, улыбаясь так, словно это был счастливейший день в их жизни, торопливо, но осторожно принялись выставлять с подносов прочую снедь: миску маринованных опят, какие-то фрукты, вареного омара со свежими овощами и лимонами, закуски, напитки... Сделав неумелые книксены, девушки поспешили прочь. Трактирщик, потея и краснея, расхвалил принесенные гостям угощения, скомкано пожелал приятного аппетита, раскланялся и спешно удалился. Айрел проводил его настороженным взглядом. С нескрываемым подозрением принялся оглядывать подношения, терзаясь тревогами и сомнениями. Его же не могли узнать? Может быть, произошла какая-то ошибка? Или это такая тактика: накормить якобы бесплатными деликатесами, а потом сообщить, что клиент всё неправильно понял, и стребовать плату? Мужчины посмотрели друг на друга. Кеане пожал плечами, подцепил вилкой печеную черносливенку и задумчиво ее сжевал. Потянулся за второй. Бард же, отличавшийся большей мнительностью и осторожностью, только собрался сходить к трактирщику и выяснить причины его немотивированной щедрости, как раздался знакомый голос.

– Привет, мальчики. К вам можно?

Триша, чистая, переодетая и благоухающая лавандовым маслом, сжимала в руках изящную дамскую сумочку. Волосы были уложены по последней столичной моде - с искусственным цветком на заколке, с кокетливой кудрей вдоль виска, с косым пробором. Бледно-синее шелковое платье украшала замысловатая вышивка.

– Ты что здесь делаешь?
– ляпнул Айрел вместо приветствия.
– Ты же ушла!

– Но никогда не говорила, что насовсем, - заметила девушка.
– Я тоже здесь остановилась. Так мне можно присесть?

– Пожалуйста, - пожал плечами бард.

Собеседница продолжала стоять, явно чего-то ожидая.

– Вас не затруднит предложить мне стул?
– вздохнула она, убеждаясь, что мужчины не понимали, чего именно.
– А то, боюсь, дама, коей я представилась, никогда не стала бы самостоятельно выдвигать его из-за стола, имея под рукой двух кавалеров. Было бы обидно разрушить легенду из-за такой мелочи.

Кеане, осмелев, перешел от чернослива к индюшачьей ножке. Его спутник тоже не горел желанием шевелиться, однако, поймав на себе требовательный взгляд самозванки, нехотя поднялся. Немного издевательски поклонился, выдвинул стул, преувеличенно галантно подал девушке руку, усадил.

– Благодарю, - снисходительно улыбнулась Триша, поправляя подол.
– Вы очень любезны.

– И? Кто ты теперь?
– бард плюхнулся на место.

– Да так. Вымышленный персонаж. Дама из Обхарнайта, богатая, но одинокая. Готовая подарить свою любовь и состояние достойному человеку, согласному заботиться о ней до конца дней своих.

– И что? Много желающих позаботиться?
– Айрел решил последовать примеру салума, отринуть сомнения и приступить к трапезе.