Голубые дороги
Шрифт:
Родной город космонавта, Гжатск, принял имя первооткрывателя звездных путей.
Люди не забудут подвиг Колумба Вселенной.
Есть упоение в бою
Летом 1974 года летчика–космонавта СССР, дважды Героя Советского Союза, генерал–майора авиации Георгия Тимофеевича Берегового поздравляли с избранием депутатом Верховного Совета СССР.
Каждый раз он вставал и сосредоточенно–деловито отвечал:
— Спасибо.
Или торжественно рапортовал:
—
Собранность, деловитость, тактичность — это от армии. Ведь более тридцати лет он в ее боевых и активных рядах. А может быть, это от профессии: испытательной, космической. Она проникает в душу, сознание, психологию. Пороки дорого стоят: забывчивость — блужданием, недисциплинированность — гибелью.
Нет, все эти положительные качества от воспитанности, ответственности, устремленности.
Однажды его попросили рассказать о себе.
— Рассказать о себе? — смущенно улыбаясь, обратился он к присутствующим. — А что же я могу о себе рассказать? Жизнь как жизнь. Ничего особенного. Учился, воевал, испытывал самолеты, а теперь вот в космонавтах состою.
— Георгий Тимофеевич, вы что-нибудь о полете в космос.
— О нем уже столько написано, что нового добавить нечего.
— Тогда об испытательной работе.
— А что, если я вам о войне расскажу, а? Здесь присутствуют товарищи из Чехословакии. Я воевал в небе их страны, принимал участие в освобождении ее от фашистов. Можно?
— Только, чур, что-нибудь поинтереснее.
— Принимаю. Что-нибудь интересное? Слушайте.
Георгий Тимофеевич встал, вышел из-за стола, расстегнул тужурку, освободил руки для широких движений, склонил голову влево и долгим задумчивым взглядом посмотрел в пол.
— Ну, вот, — сказал он, наконец, окончательно, видимо, вспомнив эпизод, который хотел рассказать. — Было это в мае 1945 года. Не помню точно село, где мы создали свой временный грунтовой аэродром. Хотя в Европе была уже победа, в Чехословакии еще не наступил мир. Недобитые фашистские подразделения прятались в лесах, руинах, нападали на мирных жителей. В один из дней фашисты открыли артиллерийский беспорядочный огонь, по. нашему аэродрому, стремясь уничтожить летчиков, самолеты, взрыхлить взлетно–посадочную полосу.
Гитлеровцы стреляли из укрытия, а затем тут же меняли свое местонахождение. Найти их было трудно. Нам стрелять беспорядочно нельзя: кругом мирные, беззащитные жители. Возникла сложная ситуация: вроде объявлено о победе, а мира нет. Значит, война не окончена. Получили мы приказ: найти эти кочующие бандитские группы гитлеровцев и уничтожить их. День летаем, второй, третий — не можем найти. Днем они прячутся, ночью нападают на селения и города. Чехословацкие товарищи просят помочь. Да мы и сами хорошо понимаем, что надо, но как?..
И вот однажды сидим мы в землянке, над картой маракуем, входит к нам группа мальчишек: человек пять-шесть. Волнуются, сбивчиво рассказывают, что
— Кто из вас указал на этот район? — спросил он напугавшихся ребят.
Молчат, жмутся друг к другу, аппетит, конечно, совсем у них пропал. И вдруг встает один такой остроносый, в коричневой вельветовой куртке и храбро, уверенный в себе, говорит:
— Я сказал!
Летчик бросается к нему, обнимает его.
— Молодец, ты точно указал район. Вот тебе на память от нас всех сувенир, авиационный компас. Новенький. Ох как он мне нужен! Но отдаю тебе. Иди правильным курсом.
Мальчишка смотрит в смотровое стекло компаса, на плавающую картушку, а сам уже еле верит, нет, не подарку, который получил, а тому, что точно они указали район скопления фашистов, что не успели гитлеровцы изменить место своего сосредоточения и скоро их там уничтожат.
Через час с фашистами было покончено, и больше они не терроризировали наших чехословацких товарищей.
— Ну, а что с мальчиком?
— Не знаю.
— А как его звали?
— Зденек! — раздался голос с шестого ряда. — Зденек Хладик! — повторил он.
Георгий Тимофеевич рассеянно улыбнулся, не придавая серьезного значения догадкам. Ох уж эти досужие на домыслы люди! Поднял глаза и увидел стоящего майора чехословацкой Народной армии. Невысокий мужчина с напряженным лицом смотрел в упор на Берегового. Космонавт вспомнил, что он когда-то видел эти темные, упрямые глаза.
— Как его звали? — тихо спросил Береговой, о чем-то смутно догадываясь.
— Зденек Хладик, товарищ генерал. Простите, — поправился он, — майор Зденек Хладик.
Береговой погасил улыбку, застегнулся на все пуговицы и медленно пошел по среднему проходу.
— Спасибо, Зденек, дорогой, — взволнованно сказал космонавт, заключая в объятия майора.
— Это вам спасибо, товарищ генерал. Ваш авиационный сувенир хорошо работает по сей день. По вашему компасу сверяю свой путь. Стал летчиком, а сейчас кончаю военную академию.
Встречи! Сколько их было у Георгия Тимофеевича — не перечесть. Встречи с пионерами, комсомольцами, рабочими, военнослужащими, делегатами конференций, симпозиумов, коллоквиумов, участниками пленумов, совещаний.