«Голубые Орхидеи»
Шрифт:
На Валентине было великолепное подвенечное платье от Скаази. Его длинные кружевные рукава, глубокий вырез, заканчивающийся фестоном в виде сердца, несколько рядов оборок и длинный шлейф придали ей романтический неземной вид. На голове красовалась тонкая как дымка вуаль, в которой сорок лет назад Пичис выходила за Эдгара. На груди она хранила кремовый вышитый платок, привезенный Надей из России.
Давно забытые последние слова Нади вдруг нахлынули на нее. Ты сильная девочка… ты найдешь свою дорогу.
Валентина стояла перед зеркалом в апартаментах для невест, слезы катились по ее лицу. Почему рядом с ней нет Орхидеи? Они часто мечтали, как будут подружками невесты друг у друга на свадьбах. А где же Кит? Она боролась с непреодолимым желанием подбежать к телефону и позвонить ему в Нью-Йорк.
Взволнованная и обеспокоенная Пичис суетилась вокруг нее.
— С тобой все в порядке? Ты уверена, что спина не болит?
— Спина не болит, мама, я только что приняла еще две таблетки. Пока их выпускают, со мной все будет в порядке.
— Постой… дай я тебя еще немного припудрю. Дорогая, — добавила мать, — ты уверена? Я хочу сказать, что еще не поздно. Люди иногда передумывают в самую последнюю минуту. Честно говоря, нам с папой Эдгаром важнее всего твое счастье.
Валентина заколебалась. Посмотрев в глаза Пичис, она увидела в них тревогу. У нее, видимо, сейчас просто острый приступ предсвадебного страха, и все.
Долли Ратледж постучала к ним в дверь.
— Две минуты, — объявила она.
— Вэл? — настойчиво спросила Пичис, пристально глядя Валентине в глаза.
— Я счастлива, мама, — сказала она, заставив себя улыбнуться. — Я… я очень люблю Пола.
— Ты уверена?
— Да, совершенно уверена, — настаивала Валентина.
Прежде чем покинуть апартаменты, она приняла еще одну таблетку, благодаря которой перенесла церемонию в состоянии легкого оцепенения.
Четыре часа спустя они уже были в машине Пола на автостраде, проходящей вдоль Тихоокеанского побережья на пути в Кармел. Большую часть дороги Валентина лежала на заднем сиденье, чтобы уменьшить ноющую боль в спине.
«Дом на берегу» оказался особняком неподалеку от Пойнт-Сюра с восемнадцатью комнатами, двумя бассейнами и потрясающим видом на Тихий океан. Здесь даже был бальный зал и два теннисных корта. Он был выставлен на продажу за четырнадцать миллионов долларов, но хозяин, состоятельный врач, практикующий в Седарс-Синае, сдал его им. Обслуживали дом трое работников, нанятых на полную рабочую неделю.
— Правда, фантастика? — не переставая, спрашивал Пол. — Я хочу сказать, вот это жизнь, да, Вэл?
Валентина сменила дорожный костюм на пеньюар. Она распустила убранные наверх для свадьбы волосы, умылась, а затем нанесла на губы немного блеска персикового цвета и фиолетовые тени на веки.
Боже, а вдруг они окажутся сексуально несовместимыми?
— Милая? — Ее вновь
— Ты прекрасная, моя собственная кинозвезда, — все твердил Пол, покрывая поцелуями и умело лаская ее тело. Она застонала, отдавая себя во власть его искусства. Пол, как виртуоз, целовал самые чувствительные участки ее тела, посылавшие эротические сигналы в мозг, — тыльную часть колен, каждый палец на руках и ногах, шелковистую кожу внутренней части локтя.
Он был автоматом, запрограммированным на любовь.
Но после второго оргазма Валентина лежала усталая и опустошенная. Действие таблеток стало ослабевать, и она почувствовала, как стрела боли пронзила ей спину и ноги. Она раздумывала о том, почему шепот Пола «я тебя люблю» казался таким механическим.
— Тебе было хорошо? — спросил Пол, приподнимаясь на локте. — Я был на высоте?
— Ты изумительный, — пробормотала она.
— Это было достаточно изумительно, чтобы попытаться попробовать еще раз? — Он уже придвигался к ней.
Валентина закрыла глаза и попыталась отдаться наслаждению близости с только что обретенным мужем, но настроение прошло.
Когда он отвернулся и уснул, Валентина долго лежала без сна, глядя на окна, за которыми слышался прибой.
Кит. Она чувствовала, что он вел бы себя по-другому. Он обнимал бы ее нежнее. Его чувства и эмоции сливались бы с ее чувствами. Кит любилбы ее, а не только занимался с ней сексом.
Она перевернулась и зарылась залитым слезами лицом в подушку.
На следующее утро Валентина проснулась, ощущая прилив бодрости. Солнце, потоком струившееся в окна огромной спальни, вместе с музыкой радиочасов, снова наполнило ее надеждой.
Пол уже встал, и она слышала отдаленные удары мяча — он отрабатывал подачу на одном из кортов. Она лениво потянулась и решила, что не станет принимать таблетку сегодня утром, если только не появится крайняя необходимость. Ее утомило туманное состояние полуоцепенения, и хотелось вернуться к нормальной жизни.
Она встала и отправилась под душ. Затем погрузилась минут на двадцать в «Джакузи». Какое это имеет значение, если их близость не удовлетворила ее на все сто процентов? Это же первый раз. Будет еще много, много раз, и она покажет Полу, что значит быть по-настоящему нежным, она научит его тому, что любит сама.
Надев облегающие белые джинсы от Ралфа Лорена и просторный белый вышитый свитер, она вышла на балкон с видом на океан. Дом был построен на намывной косе, окруженной беспорядочно громоздящимися скалами, волны с шумом разбивались о них, образуя кружевную пену.