Голый шпион. Русская версия. Воспоминания агента ГРУ
Шрифт:
Здесь же, в Кенсингтонском дворце родилась и воспитывалась королева Виктория, правившая страной в XIX веке, когда Британия воистину стала «владычицей морей».
Столетие спустя дворец стал домом для еще одной знаменитой представительницы британской королевской семьи. В нем обосновалась с двумя сыновьями принцесса Уэльская Диана.
Все, кто здесь побывал, знает, что на Кенсингтон Пэлас Гардене непросто попасть. Эта улица с обоих своих концов огорожена выдвигающимися из земли металлическими столбами. Рядом с ними расположены будки, в которых круглые сутки дежурят сотрудники
Дом номер 13 по Садово-дворцовой — единственный особняк в Лондоне с этим номером. Англичане — народ суеверный и стараются избегать чертовой дюжины. Мы же, русские, — люди отчаянные и «несчастливых» номеров не боимся.
Тринадцатый дом на Садово-дворцовой приобрел для советской дипмиссии в 1929 году посол СССР в Великобритании Иван Майский. А до этого он принадлежал южноамериканскому шерстяному магнату Ричардсону. Майский тогда поселился на втором этаже в квартире, окна которой выходили в парк. Рядовые сотрудники посольства жили и работали на первом этаже.
В послевоенные годы к особняку номер 13 присоединился 16-й дом на противоположной стороне Садово-дворцовой, где расположился выросший как на дрожжах персонал посольства. А у самого начала улицы, там, где она выходит на Ноттинг Хилл Гейт, в домах с 5-го по 7-ой разместилось консульство, канцелярия и прочие службы.
Сюда, на Садово-дворцовую, и надлежало отбыть в свою служебную командировку вашему покорному слуге.
После непродолжительной подготовки, проходившей в здании Генерального штаба Советской армии на Гоголевском бульваре под крылом начальника второго управления ГРУ генерал-майора Алексея Андреевича Коновалова и среди коллег-специалистов английского направления, в марте 1960 года я был командирован в Великобританию на должность помощника военно-морского атташе.
В посольстве СССР в Лондоне в тот год шла череда пересменок. Менялись послы. Прежний — Яков Алексеевич Малик, проработавший в стране после смерти Сталина семь лет, сменив на этом посту Андрея Андреевича Громыко, будущего министра иностранных дел СССР, завершал свою миссию в Лондоне. После работы послом в Японии в военные годы и в Великобритании в послевоенное время его ждало не менее почетное и ответственное назначение — в Нью-Йорк постоянным представителем СССР при ООН.
На его место Кремль направлял в Лондон Александра Алексеевича Солдатова, человека более молодого и менее именитого. Хотя и успевшего проработать на дипломатическом поприще немало лет в разных странах: Иране, Южно-Африканском Союзе, Австралии — в годы войны и в постпредстве СССР при ООН в Нью-Йорке — в послевоенные годы под началом самого Андрея Януарьевича Вышинского, бывшего генерального прокурора СССР, а точнее говоря, верного «цепного пса» Сталина. Солдатов был опытный политик и знающий дипломат. Поэтому в дела разведки в Лондоне и работу ее резидентур не вмешивался.
Кадровая пересменка шла и в лондонском руководстве обоих разведывательных ведомств. В хозяйстве КГБ искали замену долгожителю на посту резидента Николаю Борисовичу Родину, проработавшему в стране больше 10 лет. Искать будут еще несколько лет, тем временем замещать его придется
Не миновал в ту пору наши лондонские резидентуры и пресловутый форс-мажор. От неудач никто не застрахован. Были в работе советской разведки не только успехи, но и досадные промахи. Несколько удачно сработанных британской контрразведкой подстав привели к высылке из страны пойманных с поличным двух советских разведчиков. Был, впрочем, и один предатель и одна невозвращенка. В семье, как говорится, не без урода. Словом, всё как всегда. Люди приезжали и уезжали. На освободившиеся вакансии присылали новых сотрудников. Я был одним из вновь прибывших.
В мартовской Москве, с которой я прощался, бушевали снегопады. Зима не хотела отступать. Неделями в воздухе кружили огромные, величиной со сливу, снежинки. Ну а Лондон встретил меня неожиданными запахами весны. Я почувствовал его даже в бензиновом городском смраде.
Нас с Майей встретили в лондонском аэропорту Хитроу и отвезли к новому месту жительства — в небольшой трехэтажный особняк викторианских времен неподалеку от Холланд парка, что на юго-западе столицы. В этом доме на втором этаже нашей семье была выделена двухкомнатная квартира.
Оставив жену Майю обживаться на новом месте, я сразу же поехал в посольство доложить руководству военного атташата о своем прибытии. До Кенсингтон Пэлас Гардене было всего пять минут езды на автомашине.
— Женя, дорогой, с приездом, — услышал я, войдя в здание военного атташата, голос Толи Белоусова, работавшего в Лондоне заместителем военно-воздушного атташе. — Как доехал? Устроился хорошо?
— Все в порядке, Толя, — сказал я и заключил приятеля в объятия. — Давай, показывай наше беспокойное хозяйство.
— Милости прошу!
Белоусов провел меня по зданию посольства, объяснил, где что расположено, попутно представляя меня работникам военного атташата.
— Ну, а здесь твоя епархия — морская, — заметил Анатолий, подходя к кабинету капитана первого ранга Сухоручкина. — Иди, представься шефу. Еще увидимся.
Я постучал в дверь и вошел в кабинет Константина Николаевича Сухоручкина.
— Здравствуйте. Проходите. Садитесь, — этими словами встретил меня военно-морской атташе посольства СССР в Лондоне.
Плохой знак, — решил я про себя. — Шеф даже не протянул мне для приветствия руки. Я послушно устроился на стуле напротив начальника.
— Вам, конечно, известна, товарищ Иванов, сложная и напряженная международная обстановка, в которой вам придется работать в Великобритании. В докладе на XXI съезде КПСС Первый секретарь нашей партии товарищ Никита Сергеевич Хрущев поставил перед нами, военными дипломатами, серьезные и ответственные задачи. Мы должны вести неустанную борьбу за мир, за всеобщее и полное разоружение, за счастье людей труда…