Гончаров и империя негодяев
Шрифт:
— Подставка сработала четко. — Подумал я метнувшись в спальню, балкон которой выходил в полутемный двор. — Если я правильно понимаю, то их машина сейчас стоит перед подъездом, так что путь через балкон это мой единственный путь.
Мои расчеты оказались верными. Довольно удачно спрыгнув на землю я тут же заскочил за угол и уже не торопясь двинулся в сторону освещенной улицы. Возле неработающего ларька я остановился и оглядевшись по сторонам сунул под него свой тяжкий груз. Потом уже более свободно вышел на освещенную
Проболтался я там добрых двадцать минут. Навязчиво вертясь перед продавцами я купил бутылку шампаского и прочей ерунды, набив в общей сложности два пакета. На выходе я долго торговался с девицей и в конце концов она уступила мне пятнадцать шикарных роз на десять процентов дешевле против назначенной цены.
Если соседи Татьяны Яремчак не очень любопытны, то действовать нужно было именно так, поскольку о моем существовании наверняка знала Евгения, а многочисленные следы моих пальчиков можно было найти на каждой дверной ручке и на любом выключателе.
Через пять минут я стоял у девяносто шестой квартиры старательно всаживая ключи в искореженные замки. Мои усилия не пропали даром. Довольно скоро на меня отреагировали. Резко распахнувшаяся дверь явила мне двух молодцев в штатском.
— А вот и гости пожаловали. — Цинично отметил невысокий плотный кореец. — Милости просим, столы давно накрыты и хозяйка ждет. Ваши цветы будут ей ко времени.
— А вы кто такие и чего тут делаете? — По хозяйски заходя в переднюю осведомился я. — Почему замки поломаны!
— Об этом чуть позже. — Гася мое негодование заявил короткостриженный верзила с топорной физиономией. — Предъявите ваши документы.
— Что здесь происходит? — Не на шутку возмутился я. — Татьяна, объясни мне, что все это значит. Кто эти люди?
— Успокойся, олух! — Внятно посоветовал мне верзила. — Ничего тебе твоя Татьяна уже не ответит. Предъяви документы.
— Нет, погодите! — Кинулся я напролом в комнату, но тут же отброшенный верзилой заскулил беспомощно и просяще. — Да скажите же вы мне толком, что случилось?
— Мертва она. — Хмуро буркнул кореец. — А ты кто такой будешь?
— Как мертва? — Тихо и недоверчиво спросил я. — Вы наверное шутите?
— Шутим, смешнее некуда.
— Пустите меня к ней.
— Сейчас нельзя. Сейчас там работают эксперты. Когда закончат тогда и посмотришь, а пока пройдемте прямо там и поговорим.
Почти насильно они впихнули меня на кухню и первым делом осмотрели карманы. Вытряхнув на стол все содержимое они первым делом занялись водительскими правами. Их вид немного успокоил корейца. Уже по человечески он пояснил.
— Вот так, мертва Татьяна Александровна Зайцева.
— А что случилось? — Бледнея и делая вид, что изо всех сил стараюсь держать себя в руках спросил я. — Утром она была совершенно здорова.
— Вот как? — Удивился
— Виделся. — Вымученно признался я.
— А кем вы ей приходитесь?
— Знакомым.
— Кому предназначались сережки.
— Ей. — Опуская голову признался я.
— А вы что всем своим знакомым дарите золотые серьги?
— Нет, но Таня для меня была больше чем знакомая.
— Вот с этого и надо было начинать. — Удоволетворенно проскрипел верзила. — Гражданин Гончаров, вы женаты?
— Да, но какое это имеет отношение к случившемуся.
— Большое. Любовницы часто надоедают своими приставаниями и тогда от них пытаются отделаться разными путями, например убийством.
— Значит Таню убили? — Глухо спросил я. — Кто это сделал?!
— Я же вам говорю, что любовницы часто надоедают и…
— Она не могла мне надоесть и ваши паскудные подозрения оставьте при себе. Мы знакомы с ней всего четвертый день. Я даже не знал, что она Зайцева. Мне она представилась как Яремчак.
— Это её девичья фамилия, а по мужу она Зайцева. Вы знакомы с её мужем? Для кого предназначался третий столовый прибор?
— Для некой Евгении Родионовой, которую я не знаю. Я вообще никого из её друзей не знаю. Могу только сказать, что меня она хотела нанять личным шофером.
— Это интересно. — Ядовито эаметил верзила. — Знакомы всего три дня, а тебе уже тут и ноги врозь и служба на блюдечке. Не нравишься ты мне, Гончаров.
— А я не педераст чтобы тебе нравиться.
— А ты мне, дорогуша, не хами. — Оскалился верзила. — Вот оформлю тебя на пару месяце в СИЗО, тогда ты у меня по другому запоешь. Влад, пробей ка его адресок. Подмигнув предложил он корейцу. — Хочу я с женой его потолковать.
— Сергей Владимирович, — неожиданно засовывая свой сизый нос прохрипел врач судебной экспертизы, господин Корж. — У меня все готово. Можно девочку уносить?
— Погоди, тут её хахаль хотел бы на неё глянуть.
— Ба, Иваныч, а ты как здесь оказался? — Расплылся в улыбке он. — Я понимаю, что ты всегда там где трупы, но не до такой же степени.
— Это и есть её хахаль. — Ухмыльнулся Верзила. — Покажи ему его бабу на прощанье. Хотя сдается мне, что он уже её видел, а может и сам пристрелил.
— Да ты что, Владимирович, совсем охренел или кобыльей мочи опился? Возмутился Сизый Нос. — Ты знаешь кто он такой… Иваныч, выйди на минутку…
Уже прикрытая грязной простынью Татьяна ненужной вещью лежала на носилках посреди своей комнаты и своим присутствием только всем мешала. И опять почти забытая ноющая боль с новой силой ударила меня под ложечку. Опустившись перед ней на колени я отбросил тряпку и едва сдерживаясь чтоб не завыть поправил её роскошные волосы, любоваться и перебирать которые теперь суждено только могильным червям.