Гончаров и криминальная милиция

Петров Михаил

– Он самый. А почему вы все по третьему кругу спрашиваете? Вы думаете...

– О чем я думаю, знать тебе не обязательно. Во сколько приходит твой Стукалов?

– Он у нас первым, к восьми часам приезжает, наверное, уже прибыл, а что?

– Отвянь ты со своими вопросами, - раздраженно дернулся я.
– Лучше проводи меня кратчайшим путем к нему в контору.

– Это можно, - легко согласился могильщик и весомо добавил: - Мне и самому туда надо. Увязать кое-какие текущие производственные вопросы и согласовать.

Минут через десять мы вышли на освещенную

аллею, ведущую прямо к административному центру Города Мертвых. В самом ее конце, возле кирпичного здания, стоял красный пикап, и я вздохнул с облегчением. Мои наихудшие предположения не оправдались. Мародер и вице-мэр погоста, слава богу, пребывает в полном здравии.

Миновав еще теплую морду пикапа, я отворил входную дверь, и мы очутились в тесном узком коридорчике с десятком дверей по разные его стороны. Предоставив Володченко право выбора, я послушно последовал за ним. У фасонистой филенчатой двери, третьей по счету, он остановился и почтительно постучал. Не получив никакого ответа, он недоуменно посмотрел на меня и пожал плечами. Отодвинув оробевшего мужичка в сторону, я решительно распахнул дверь и напоролся на полную темноту. Уже понимая, что мы малость подзадержались, я нащупал выключатель и щелкнул клавишей, заливая светом неприглядную картину убийства. За спиной тоненько и жалостливо ойкнул могильщик, наверное, с трудом веря в безвременную кончину своего шефа.

Сергей Владимирович Стукалов был убит на своем посту, в удобном кресле уютного кабинета. Один его глаз был разворочен пулей, а другой устремлен в потолок. Судя по пороховой гари на его белоснежном личике, можно было с уверенностью сказать, что стреляли в него с очень близкого расстояния. И сделали это совсем недавно. Отстрелянной гильзы я не заметил, а искать ее не входило в мои обязанности.

Памятуя вчерашнее предупреждение, переданное мне Требунских и Потехиным через Макса, я мстительно хихикнул. Ничего не трогая, вытолкнул Володченко в коридор и следом вышел сам. Плотно прикрыв дверь, я заклеил ее скотчем и только потом обратился к потрясенному могильщику:

– Откуда тут можно позвонить?

– Из первой комнаты, она для посетителей и всегда открыта.

После некоторых пререканий с дежурным по ГУВД мне все-таки удалось заполучить телефон Требунских. Пропищало не меньше пяти сигналов, прежде чем мне ответил Потехин.

– Доброе утро, товарищ подполковник, - жизнерадостно поздоровался я. Как ваше драгоценное здоровье, как спалось? Не мучила ли бессонница?

– С кем я, черт побери, разговариваю?!
– резко пролаял он в трубку.

– Простите великодушно, совсем забыл представиться, - с удовольствием запаясничал я.
– Мы ведь раньше с вами не разговаривали. Осмелюсь доложить, Гончаров дерзнул вас побеспокоить. Помните такого?

– Лучше бы не помнить, - довольно бесцеремонно заявил он.
– Что вам надо?

– Чтобы вы научились вежливо разговаривать. В противном случае я промолчу про одну пикантную деталь, касающуюся кладбищенского дела. Уверен, вы о ней пока не знаете.

– Я вызову вас повесткой и тогда узнаю, - последовал грубый, но логичный

ответ.

– К сожалению, я сейчас улетаю на Кипр, и боюсь, что наша встреча откладывается на неопределенное время. Петру Васильевичу передавайте мои наилучшие...

– Подождите, Гончаров, зачем так сразу? Отчасти я могу признать себя немного грубоватым, но вы же понимаете, что всякая профессия накладывает свой отпечаток. Что там у вас за пикантная деталь?

– Труп известного вам Сергея Владимировича Стукалова, - скорбно ответил я.

– Что? Повторите. Вы шутите?

– И не думаю, в двадцати метрах от меня находится труп Стукалова.

– Откуда вы звоните?

– С кладбища, из его конторы, судя по всему, его ухлопали совсем недавно, может быть, минут десять назад. Капот машины, на которой он приехал, еще совсем теплый.

– Никуда не уходите, ждите меня там. Мы подъедем через пятнадцать минут. Убедительная просьба - ничего там не трогайте и никого не пускайте.

– А то я не знаю!
– буркнул я и, бросив трубку, приготовился держать осаду.

Началась она с приезда красного "жигуленка", из которого вышла пышная дама и ее спутник. Ничего не подозревая, они направились к входу и, наткнувшись на препятствие в лице Константина Ивановича Гончарова, малость растерялись.

– Пропустите нас, - попытался сдвинуть меня водитель "жигуленка".

– Не пущу, - коротко и ясно ответил я.

– То есть как это - не пущу!
– возмутился он и дернул меня за воротник.

– Вот так вот и не пущу, - повторил я и ловко опрокинул его в сугроб.

– А что случилось? Почему вы не пускаете нас в наши рабочие кабинеты? испуганно спросила дородная дама в мехах.
– Мы же здесь замерзнем.

– Тамара Михайловна, а пойдемте за могилку, я вас там отогрею, высовываясь из сугроба, заржал весельчак.
– Так согрею, что небу жарко станет.

– Да ну тебя с твоими идиотскими шутками, - обиделась Тамара Михайловна и, фыркнув, забралась в машину.

Милиция прискакала ровно в указанное время, но пока без криминалистов и судебных медиков. Наверное, их желание надавать мне тумаков было настолько велико, что ждать сбора бригад просто не было сил. К моменту их приезда у дверей конторы уже скопился добрый десяток кладбищенских клерков, я мужественно и молча отбивал их активные атаки. Видимо, мое рвение немного поубавило гнев милицейского начальства. Этот вывод я сделал из того, что полковник Требунских первым протянул мне руку.

– Здравствуйте, Гончаров, показывайте вашу деталь. Казаков, успокойте людей.

– Граждане, отойдите от двери и не мешайте нам работать, - попытался разогнать взбудораженных сотрудников незнакомый мне старлей.
– Освободите проход.

Отодрав скотч и открыв дверь, я с некоторой гордостью продемонстрировал им свою находку. Как и я, внутрь заходить они не стали, а ограничились лишь беглым поверхностным осмотром.

– Гончаров, а за каким чертом вы рано утром приперлись на кладбище? прикрыв дверь, въедливо спросил Потехин.
– А может быть, вы здесь живете?