Гончаров и новогоднее приключение
Шрифт:
– Да уж, сделайте милость, - рассыпалась игривым смешком Людмила.
– Мы все же первый раз с вами...
– Ну, и что теперь?
– отойдя в закуток к топке, уныло спросил Мамай. Как действовать дальше -то?
– А ты что же, не знаешь, что в таких случаях делают?
– Знаю. Да вроде боязно как-то.
– Что-то я тебя не узнаю. Постарел?
– Ты еще вспомни, когда у меня первая поллюция случилась. Меня оторопь берет - а вдруг осрамлюсь?
– Ничем не могу помочь, - холодно и жестко ответил я, сам толком не зная, как нам продолжать этот спланированный разврат.
– Спасение
– Мальчики, в парную заходить только по нашему приглашению, - кокетливо предупредила Людмила, скрываясь в жарком аду преисподней.
– Раздевайтесь, сэр Фальстаф, не стесняйтесь, сегодня ваш живот выше всяких похвал. Только не ворвитесь в парную в очках. Они там запотеют, и вы запросто можете перепутать меня с Татьяной. А мне бы этого не хотелось.
– Все шутишь, - уныло стаскивая штаны, проворчал Мамай.
– Сам-то почему не оголяешься? Или в тылах отсидеться хочешь, мерин ты старый.
– Не мешай мне, не для того тебя сюда привез. Думаю я, понимаешь?
– Понимаю, что ты дурака из меня сделать хочешь. Вдруг не встанет?
– Если будешь скулить, то так оно и будет. Погоди, Толик, ну-ка прикинь, где, по-твоему, в этой бане удобнее грохнуть фирмача при капусте?
– Да где угодно. А если капусты много, то хоть в баке с кипящей водой.
– Нет, не то. Так бы не получилось. Мужик он здоровый, сам кого хочешь в котел опустит.
– А если пьяный был?
– Возможно, но, по наблюдению близких ему людей, он и в пьяном состоянии держал контроль и координацию.
– А может, заспал где...
– Вот к этому-то я тебя и подводил. Такой вариант нашу следственную группу устраивает вполне. Именно спал, а где?
– На диване, на топчане или, наконец, в кресле.
– Кресло, хан Мамай, отпадает сразу, потому что спал наш фирмач не один. Таким образом у нас остается два объекта: диван и кушетка. Начнем с дивана, но сначала закроем дверь на крючок. Бабе Лизе может сильно не понравиться наша любознательность. Она натравит на нас Шайтана, он оторвет тебе яйца, чем раз и навсегда разрешит твои сомнения касательно твоих потенциальных возможностей.
Набросив крючок, я сдернул с дивана простыню и внимательно, сантиметр за сантиметром осмотрел обивку.
– Что ты там нюхаешь? Тебе больше негде нюхать?
– саркастически спросил Мамай.
– Не хами. Я ищу следы крови.
– Так его и удавить могли запросто.
– Нет, это вряд ли. Не может старуха удавить бугая, а тем паче вместе с его подругой. Но как бы то ни было, визуально следов крови не обнаружено. Причем обивка не снималась, не стиралась и даже не застирывалась. Большой развод посредине серьезного внимания не заслуживает, скорее всего, он принадлежит чьей-то мокрой заднице.
– А диван не могли заменить?
– Это легко проверить.
– Встав на карачки, я обследовал диванные ножки и вмятины, оставленные на полу.
– Нет, Мамай, диван отпадает. Если и кушетка окажется такой же бесперспективной, то нам останется только весело провести время в обществе наших очаровательных дам.
– Батюшки!
– едва только я сдернул простыню, вскричал Мамай.
– Похоже, нашим
– Не торопись, - остановил я его, тупо глядя на свежеотструганную плоскость кушетки. Несомненно, по ней прошлись рубанком совсем недавно, не более недели назад, а перед этим, чтобы не портить нож, глубоко загнали шляпки гвоздей. Но не это было самым интересным. Больше всего наше внимание привлек глубокий, клиновидный след, оставленный носком топора. Он четко виднелся в верхней части кушетки, где изголовье. Видимо, один удар, не достигнув цели, глубоко вошел в мягкую податливую древесину.
Шум в тамбуре, а потом и стук заставили меня быстро накинуть простыни на диван и тахту. Чертова змея, кажется, покоя от нее не дождешься.
– Быстро раздевайся, - судорожно сбрасывая верхнюю одежду, приказал я Мамаю, - догола, догола, говорю я тебе. Если старуха что-то заподозрит, всем нам хана.
– Эй, соколики, чего закрылись-то, чай, не сглажу, нет у меня такого свойства, - бубнила она под дверью.
– Открой-кось на минутку, чего я вам принесла, открывай!
– Чего тебе от нас надо?
– Весело помахивая членом, Мамай пошел к двери.
– Это не мне, это вам надо, - входя, захихикала старая сводня, потрясая аптечным пузырьком.
– Вот настою вам принесла, думаю, мало ли что, мужчины солидные, не мальчики, а вдруг как не получится? Тогда выйдет, что зазря мне деньги платили. А тут выпил десять капелек и можешь всю-то ночь ее, бесстыдницу, окучивать, покуда самому не надоест.
– Давай сюда свои капли и уматывай.
– Ишь ты какой шустрый, капли денег стоют, а ты как думал, за удовольствие надо платить. А то привыкли на дармовщинку. На дармовщинку-то не получится.
– Сколько стоит твое зелье?
– теряя терпение, заорал Мамай.
– Недорого, всего сто рублей, - рекламным текстом ответила баба Лиза.
– На, подавись.
– Швырнув ей деньги, Мамай глотнул прямо из пузырька. Достала ты меня, старая, сейчас я тебя саму шмонать буду.
Захлопав глазенками, проворной крысой старуха ширкнула за дверь. Набросив крючок, Мамай повалился на диван:
– Отвратительная, грязная тварь. Костя, а что дальше?
– Мальчики, ау! Вам не кажется, что пришло время помыть нам спинки?
– Только этого нам не хватало. Ну и вкрутил ты меня в историю. Вот иди и скобли им холки, а меня уволь.
– Чуть не плача, Мамай отполз в самый угол дивана.
– Сейчас, девочки, - фальшиво-сладко пообещал я.
– Успокойся, Мамай, мы сделаем по-другому, мы вообще отсюда уедем, но перед этим нужно найти орудие убийства.
– И где ты собираешься его искать?
– Мне казалось, топор должен находиться непосредственно перед топкой, но, как видишь, здесь его нет, вместо колуна лежит какой-то тесак. Ясно, что его отсюда унесли с глаз долой. Вероятно, топорище в крови и отмыть его она не смогла. По-хорошему-то, его нужно бы выбросить, но этого карга, в силу своей жадности, не сделает. Она его просто уберет подальше от посторонних глаз. Куда? Я думаю, в дровяник. Толик... Что это... Ну и дела!!!
– Глядя на очумевшего Мамая, я расхохотался до слез, до коликов.
– Не зря ты заплатил старой ведьме. По-моему, тебе самое время идти к заждавшимся дамам.