Гончая. Тень короля
Шрифт:
Глава 27
Братья пребывали в унынии. Они так долго шли, претерпели столько тягот и лишений, а когда, казалось бы, желанная цель была так близка – выяснилось, что все напрасно. Северные варвары, из года в год безуспешно ломавшие зубы о неприступные утесы Скеллига, сейчас безнаказанно попирают сапогами священную землю Армы, кругом разруха и толпы перепуганных беженцев… «Того ли мы искали? – растерянно думал брат Колум, неподвижно стоя у маленького окошка крестьянской хижины. Внутри ее царил
– Что они так долго? – донесся до него встревоженный голос брата Филипа.
Летописец обернулся: остальные члены общины собрались вокруг очага. Брат Кевин помешивал деревянной ложкой похлебку, осунувшийся Гален, протянув ладони к огню, тихо жмурился от удовольствия, Джеральд, уткнувшись в молитвенник, монотонно бубнил что-то себе под нос. Алби, чуть в сторонке, ощипывал чудом найденную где-то курицу. Не было только аббата, брата Патрика и брата Даллана – они втроем ушли еще поутру, как сказал глава общины – разузнать обстановку.
– Уж солнце давно село, – продолжал брат Филип, – а их все нет. Не случилось ли чего?
– Будем надеяться на лучшее, – кротко опустил глаза летописец. – Тем более что норманны – в Арме, тут им разжиться нечем… Да и аббат при оружии.
– Он-то да… – вздохнул Кевин, – осторожно пробуя свое варево. – Но вот братья?.. Даллан – так вообще слепой. А Патрик едва-едва в себя приходить начал. Не понимаю, почему отец Бэннан не взял с собой хотя бы Джеральда? Он ведь умеет с мечом управляться. Так, Джерри?
– Умел когда-то, – невнятно отозвался послушник, на краткий миг оторвав голову от молитвослова. – Только зарекся я оружие в руки брать… Да и где его достанешь сейчас?
– Тоже верно, – подумав, ответил Филип. И подбросил в огонь торфу.
Брат Колум задумчиво посмотрел на Джеральда и внутренне согласился с выбором аббата. Молодой дворянин после смерти брата Лири не то чтобы повредился рассудком, но определенно был не в себе. «Может, и воевал он во время оно, – подумал летописец, – да только сейчас и от Галена проку больше!»
– Зря вы так беспокоитесь, братец. – Крепыш Алби уже кончил ощипывать курицу и сейчас, вооружившись ножом, споро разделывал тушку на части, бросая куски мяса в щербатую деревянную миску. – На мили вокруг никого нету – все сбегли… А ежели вдруг кто и рискнет одиноких монахов обидеть – так попробует посоха брата Даллана да враз и опомнится! Им же вола убить можно. А брат Даллан, даром что незрячий, муху на слух одним движением в воздухе ловит…
– Тоже воевал, наверное, – предположил Гален.
Алби пожал плечами. И, отложив нож, протянул полную миску брату Кевину:
– Готово! Ох, знатной похлебки наварим нынче!..
– В нее б еще морковки, – посетовал монах, принимая подношение. – Да соли, да травок…
– И без того вкусно
Дверь хижины распахнулась, и через порог шагнула высокая фигура отца Бэннана. За его спиной маячили балахоны Даллана и Патрика. Брат Филип, обернувшись, испустил громкий вздох облегчения:
– Слава Господу, вы вернулись, отче!
– Так отчего ж нам не вернуться было? – удивился аббат, уже привычно пересчитав по головам всех присутствующих. И скинул плащ в руки подбежавшему Галену. – Тихо вокруг.
– Даже слишком, – обронил Джеральд, поднимаясь. – Садитесь поближе к огню, отче! Вы, наверное, продрогли?
– Почему, вовсе нет. Быстрая ходьба греет кровь, да к тому же мы с братьями таки нашли в трех милях отсюда придорожный трактир. – Отец Бэннан опустился на лавку и, пристроив между сапог сундучок, добавил: – Не брошенный. И народу там целая уйма.
– Но как же…
– А война?..
– А норманны?!
– Тише, братья, тише. – Аббат улыбнулся и обвел взглядом остальных. – Я сейчас все расскажу. Гален, дитя мое, повесь плащ на притолоку да тоже садись… Мы принесли благие вести. Норманны покидают Аргиаллу!
– Как? – округлил глаза брат Кевин. – Уже?!
– Я так понимаю, – развел руками отец Бэннан, – главной их целью была Арма. Много ли на нее времени надо?.. Уж все разграбили да назад и поворотили.
– Странно, – высказался Джеральд, морща брови. – Помимо Армы на севере много чего взять можно…
– Они пытались, – пробасил брат Даллан, ставя посох к стене и устраиваясь рядышком с аббатом. – Да не вышло. Вожди Аргиаллы стеной на защиту встали.
– И про усобицы забыли, – весело дополнил глава общины. – В трактире говорят, разбили норманнов наголову! А тех, кто уцелел, в бегство повергли. Местные рассказывали, что враги отсюда до самой Армы как по воздуху летели, нигде не причаливая. А там уж вроде как со своими воссоединились да обратно домой повернули… И что это значит, братья?..
– Понятно что, – веснушчатое лицо Алби озарила довольная улыбка, – кто к нам со своим уставом придет, тот в нашем монастыре навечно и останется!.. Ха! Ишь, разогнались, собачьи дети… Да не родился еще тот ирландец, который волку северному спину подставит!
– Кхе, – крякнул аббат, глядя на лопающегося от гордости крестьянина. – Оно-то так, конечно… Но я немного не то имел в виду, сын мой. Честь и хвала вождям Аргиаллы, однако для нас бегство норманнов значит только одно – дорога открыта!