Гончие псы
Шрифт:
Девушка включила камеру, завела телефон за спину и сделала снимок. Только тогда она смогла все рассмотреть. Пара зубьев проткнули кожу, и в этих местах образовались небольшие ранки. В остальном она отделалась десятком желто-синих отметин, выстроившихся в линию.
Лине отложила телефон, наклонилась к зеркалу и осмотрела лицо. Левый глаз посинел и распух, зато нос выглядел отлично.
Полиция объявила пресс-конференцию в десять. Ей нужно было купить солнечные очки и раздобыть новую одежду.
Она завернулась
Отец ответил сразу. Она слышала по шуму на фоне, что он в машине, и поняла, что отец направляется на работу.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Я справлюсь, – ответил он. – Я больше думаю о вас. О тебе, Томасе и Сюзанне, и о дедушке.
– Обо мне не думай.
– Как это?
Она поджала под себя ноги и не ответила.
– Ты случайно не во Фредрикстаде? – поинтересовался Вистинг.
– Случайно там. – У Лине вырвался обезоруживающий смешок.
Шум в телефоне исчез, и она предположила, что отец съехал на обочину и приложил трубку к уху.
– Что произошло? – серьезно спросил он.
Она все ему рассказала, начиная с того момента, как выдвинулась из редакции на Акерсгате, и до того, как дала письменные объяснения следователям в участке.
– Что ты сейчас будешь делать? – спросил отец.
– В десять пресс-конференция.
– Ты продолжишь заниматься этим делом?
– Сейчас это в любом случае мое дело, – ответила она. – Я его не отдам, пока полиция не поймает преступника, если я сама его не поймаю.
Отец застонал.
– Лине!
– Ну да, ну да. – Она посмотрела на часы под телевизионным экраном, зная, что отец должен вести утреннее совещание, начинавшееся в восемь. Оставалось семь минут. – Мне нужно идти, – сказала она, чтобы отцу не пришлось самому заканчивать разговор. – Потом поговорим.
– Хорошо. Слушай…
– Да?
– Я хорошо выгляжу на этой фотографии, правда?
Лине знала его, знала, что статья в газете его мучит, но ей понравилось, что он смог пошутить на этот счет. При том даже, что она понимала: это было сказано, чтобы она не волновалась.
– Очень хорошо, – рассмеялась она.
– Что-то тут не сходится, – сказал Вистинг. – Но я выясню. Узнать бы только, на чем они основываются.
– Ты выяснишь, – заверила его Лине и закончила разговор.
Она вернулась в ванную комнату, сбросила полотенце и причесала пальцами светлые, небрежно уложенные волосы.
В сумке, всегда лежавшей в машине, была косметичка и комплект сменной одежды. Лине натянула на себя чистые джинсы. Потом вспомнила кое-что, достала брюки, в которых была накануне вечером, сунула руку в карман и вытащила модель автомобиля, лежавшую на гравии
Она надела бюстгальтер и натянула свитер с высоким горлом. Потом легла на кровать рядом с компьютером. Все интернет-издания писали о ее встрече с убийцей, не называя ее имени. Но в статье на сайте «Верденс Ганг» ее имя было указано среди авторов, и было несложно догадаться, что пострадавшей журналисткой была именно она.
Мобильный телефон засветился на подоконнике. Она взяла его и увидела сообщение от Мортена П., одного из самых старших ее коллег в криминальной редакции.
«Мы работаем на дерьмовую газету. Надеюсь, все хорошо с тобой и Вистингом-старшим. Позвони мне, если можешь поболтать».
Лине улыбнулась. Они не раз работали вместе, и она многому у него научилась. Ему было свойственно заботиться о других, что отражалось и на том, что он писал, и на том, как он вел себя по отношению к коллегам.
Она отправила ему ответное сообщение, в котором пригласила на чашку кофе и жопную историю, когда она снова сможет сидеть.
Газета Лине единственная не писала в своей онлайн-версии о фальсификации доказательств в деле Сесилии; остальные интернет-издания цитировали статью из бумажной версии «Верденс Ганг». Она прочла короткий комментарий отца о том, что он полагается на комиссию по пересмотру дела; все остальное она уже успела прочесть в редакции накануне вечером.
Согласно статье, ходатайство адвоката Хендена базировалось на двух основных пунктах. Новые исследования показали, что окурок со следами ДНК Рудольфа Хаглунна был подкинут, а также нашелся свидетель, обеспечивший последнему алиби. Не было ни слова о том, какие исследования были проведены, и Лине не могла взять в толк, как можно было, проведя анализы, прийти к такому заключению. Не было там написано и о том, кем был новый свидетель, и о том, какое алиби получил благодаря нему Рудольф Хаглунн.
Лине прикусила нижнюю губу, в ее голове была та же мысль, что у отца. Что-то тут не сходилось.
18
Совещание началось в восемь утра. Общая встреча с заступающими на дежурство нарядами и дежурными следователями, на которой сотрудникам сообщали о произошедшем за последние сутки и давали инструкции на день.
Вистинг вошел в комнату последним. Он закрыл за собой дверь и сел за стол. Мало кто из присутствующих ответил на его взгляд. Из тех, кто сидел вокруг стола, только Нильс Хаммер работал в этом отделе во времена дела Сесилии.