Гондурас
Шрифт:
– Мне не нужна гранитная плита! Да! Что я с ней делать буду? Лорен Грин… - Возмущался Саня новой несправедливости.
– Чудак ты! Гранитом получать гораздо лучше. Его продать можно выгодно. Больше мазкорета выйдет. Или в хозяйстве использовать. Советую брать чёрный орез. Он хоть по тяжалей, но прочный и по до роже.
– На хрен мне квадратная каменная плита? Кому я ее продам? Тебе надо?
– Я свой кусок Атефу продал уже. Он в Газе дом строит. Спроси у него, может ему ещё надо?
Санёк покосился на весёлого коренастого араба и отправился сбагривать свой мифический кусок зарплаты
– Атеф!
– неуверенно бормотал Санёк - Зэ на хон ма ше Лёха о мэр.
– Атеф!
– неуверенно бормотал Санёк - Это правда, что Лёха говорит?
– Ма ше Лёха о мер, ха коль на хон! Ма ху а мар, од пам?
– сдерживая улыбку, хмурился Атеф.
– То, что Лёха говорит, всё верно! А, что он сказал опять?
– сдерживая улыбку, хмурился Атеф.
– Ху а мар, ше ха маскорет шель ха ша вуа ме ка блим бэ гранит?
– Он сказал, что на этой неделе зарплату получаем гранитом?
– На хон! Эйн ке сеф ха йом. Зэ ле бая. Ана хну наа соф ле ха ка ма ха ти хот ме ха риц па. Зэ хар бэ ё тер тов ме ха мас корет!
– Верно! Сегодня денег нет. Это вообще не проблема. Мы соберём тебе обрезки с пола. Это гораздо лучше зарплаты!
Атефа распирал припадок веселья. Для убедительности он пучил глаза и принимал театральные позы. Выходило убедительно!
– А та бо не байт?
– поинтересовался Саня.
– Ты строишь дом?
– поинтересовался Саня.
– Кэн!
– утвердительно кивнул Атеф.
– Да!
– утвердительно кивнул Атеф.
– А та ро це лик нот ха ти ха ше ли? Метр аль метр! Орез Ша хор!
– втюхивал, как мог, Санёк свою дорогую обузу.
– Хочешь, мою плиту купить? Метр на метр! Орез Ша хор!
– втюхивал, как мог, Санёк свою дорогую обузу.
– Они лё ехоль! Они квар ка ни ти ха ти ха шель Лёха.
– кинул заговорщецкий взгляд Атеф на кивающего Лёху.
– зэ квар ё тер ми дай ка вед, а валь ани эаре ле ха ма ком тов. А ко тэ Та ха на Мер ка зит еш ар бэ ана шим. Шам тем кор я кар вы ма хэр. Аль тидаг.
– Я не могу! Я уже купил Лёхину плату.
– кинул заговорщицкий взгляд Атеф на кивающего Лёху.
– Слишком тяжело их тащить, но я покажу тебе хорошее место. Возле центральной автобусной станции. Ты там продашь быстро и выгодно. Не дрефь!
Подхватил тему Атеф. Самир рядом с ними то и дело вспрыскивал безудержными спазмами веселья. Зрители на стульях вслушивались в диалог молодых балагуров и не верили своим ушам. Они так прониклись искренней доверчивости Санька, что все рабочие кухонных подмостков получили чаевые от благодарных зрителей, а Санёк получил больше всех, чему в купе с полученной зарплатой был безмерно рад.
ЭПИЛОГ
Арабов снова закрыли и опять надолго. Саня вскоре уволился, сославшись на наклюнувшийся фарт в коммерческой сфере и Лёха работал с новым подмастерьем из Питера.
– Максимилиан Оливерович Буклей!
– представился парень.
– Алексис Янович Розенблюм!
– протянул
Внешне он был невероятно похож на моложавого Ярмольника. Со стороны было забавно наблюдать, как Макс общался с Виктором, как будто Ярмольник с Бельмондо репетируют сцену в совместном фильме.
Как то весной Лёха отправился на рынок. Хотя бродить в шумной толкотне и искать среди одинаковых фруктов и овощей лучшие, парень не любил и делал это, когда Лёля затевала в квартире генеральную уборку. В этот период даже одноглазая кошка с параноидальным домоседством сваливала из дома. Набрав в обе руки продуктов, парень вдруг вспомнил, что Елена Малышева посоветовала его жене пить чай с мятой, о чём ему было напомнено перед уходом и молодой человек подошёл к ближайшему лавочнику узнать, где продается душистая трава.
– Ата ца рих ле ха пес Гондурас.
– и торговец указал на противоположную сторону рынка.
– Тебе нужен Гондурас.
– и торговец указал на противоположную сторону рынка.
Среди множества лавочников и покупателей Лёха разглядел знакомого Санька весело и уверенно зазывающего народ из будки с прилавком зелени.
– Ла ма а та ко рэ ло Гондурас?
– поинтересовался Лёха.
– Почему ты называешь его Гондурас?
– поинтересовался Лёха.
– А ни ло ё деа. Улай ху а са шам си юр? Улай а вад? А валь ку лям ко рим ло Гондурас.- Развел руками продавец.
– Я не знаю. Может он там служил? Может работал? Но все зовут его Гондурас.- Развёл руками продавец.
Слухи есть слухи. Шхунат Эзра древний район Тель-Авива бережно хранит городские легенды. Лёха, как ледокол, начал протискиваться с ворохом пакетов к старому знакомому через броуновское движение людского потока.
– Ха меш бэ эс эр - задорно выкрикивал Санёк.
– Ло ов рим. Ба им, ко ним, ни ша рим ме ру цим! И ху дим!
– Орал во все горло розовощёкий торговец.
– Пять за десять - задорно выкрикивал Санёк.
– Не проходим. Подходим, покупаем, все довольны! Евреееииии!!!
– Орал во все горло розовощекий торговец.
Он держался уверенно, отвечал людям бойко и с ловкостью жонглера отправлял купленные пучки наны в пакеты. Прокручивал, обвязывал, принимал деньги, протягивал кулёк покупателю. Ловко выходило у Сашки крутиться в коммерции. Зеленая мята аккуратно разложена на прилавке и сбрызнута водой. Аппетитный запах травы распространял ауру свежести вокруг Санька. Под прилавком, аккуратными неровными линиями, было любовно выведено, пять равно десять, и подрисован, видимо, пучок наны, больше похожий на канаплю.
– О, Лёха, а хи. Ма шлом ха?- закричал радостно Санёк заметив прежнего наставника.
– Шмуэль, это друг мой, ха вер ше ли!
– О, Лёха, братишка. Как дела?- закричал радостно Санёк заметив прежнего наставника.
– Шмуэль, это друг мой, друг мой!
Поставил он в известность какого то своего знакомого торговца на другом краю торговых рядов. С того конца неслось приветственное улюлюканье, подхватываемое десятком горластых мужчин и женщин за прилавками.