Гонец
Шрифт:
На камне было лаконично высечено: «Направо – Чёртово Кладбище; прямо – поселение кошкоголовых; налево – не ходить!» Агап, оттопырив нижнюю губу от усердия, старательно пытался вникнуть в написанное.
– Хм, и почему – налево не ходить? – в раздумии спросил он. – В смысле, вообще налево ни-ни? Вроде как от жены? Или в этом есть некий конкретный смысл? Типа дракон там живёт и всех харчит, невзирая на паспорт и прописку…
– А ты сходи, проверь, – мимоходом посоветовал Игорь, перевешивая меч на пояс и надевая рюкзак. – Так уж и быть, подожду тебя. Только
– Что я, головой больной, что ли, – отмахнулся Агап. – Вот ещё! Поди, не зря людьми упреждение на камне накарябано, они, люди врать не станут… Ежели, конечно, корысти какой не будет, а то наврут, само собой, – Агап надел рюкзак.
– Тогда нам направо, – решил Игорь и они двинули по старой, местами заросшей колючими сорняками тропе.
…К Чёртовому Кладбищу путники вышли часа через два, сделав по пути короткий привал и пообедав: Агап категорически настоял на обеде, мол, неизвестно, когда ещё поесть придётся! А разбираться со всякими Чёртовыми Кладбищами и их обитателями на голодный желудок неинтересно до крайности – с голодухи, поди, и напугаться чересчур можно…
Вначале показалась островерхая крыша небольшой часовенки, потом стали видны и могильные плиты вокруг неё: издалека казалось, что кто-то небрежно разбросал по полю серые костяшки домино, повтыкал их в землю как попало. Некоторые плиты от старости просели до половины, некоторые попадали – никто не ухаживал за позабытым кладбищем, не доглядывал за местом последнего успокоения… То ли не могли доглядывать, то ли не хотели.
Подойдя ближе, Игорь увидел, что кладбище обнесено ржавой колючей проволокой, намотанной на бетонные столбы: проволока во многих местах прогнила и свисала бурыми лохмотьями, ничего не ограждая. Земля на кладбище, как ни странно, оказалась голой и утоптанной – ни травинки, ни былинки, словно тут ежедневно маршировал отряд солдат, аккурат между осевшими могилами.
Игорь остановился перед дырой в гнилом заграждении, внимательно оглядел кладбище: никакой угрозы, вроде бы, не предвиделось. Да там, похоже, вообще никого не было – ни скорбных посетителей, ни вечно пьяного кладбищенского сторожа… ни кошки, ни собаки. Ни птиц в небе… Даже ветер утих: тишина стояла настолько мёртвая, что было слышно, как у Агапа бурчит в животе.
– Не нравится мне тут, – шёпотом сказал Агап. – Стра-а-ашно! У меня даже живот прихватило… Ой, не к добру эта тишина! Ой, к беде!
– А куда деваться? – тоже шёпотом ответил Игорь. – Раз пришли, надо ж чего-то делать. Идти надо! Вон, скоро вечереть начнёт, солнце зайдёт и тогда ещё страшнее будет… Не собираешься же ты возле покойников ночевать?
– Этого ещё не хватало, – заволновался Агап. – Ладно, пошли, коли выбора нету. Рюкзаки с собой берём или здесь оставим?
– Лучше оставим, – Игорь снял рюкзачок с плеч, уронил его на землю. – Что сейчас случится не знаю, но в любом случае они только мешать будут.
– И то верно, – Агап тоже скинул рюкзак. – Порожняком оно и драпать легче, кто бы сомневался…
Игорь осторожно ступил за ограждение,
– Ну, слава тебе, Господи! – облегчённо вздохнул Агап, перешагивая через обрывки проволоки, – лежат, убогие, не дёргаются… Глядишь, ничего страшного и не станется, дойдём мы до часовенки живы-здоровы… – словно в ответ на эти слова позади него раздалось короткое пронзительное шипение, будто кран на газовом баллоне свернули; Агап прыгнул вперёд, а уж после оглянулся. Игорь замер и тоже посмотрел назад.
Чуть ближе к ним от колючей изгороди, перед редким частоколом бетонных столбов, возникла полупрозрачная стена: поднимаясь ввысь, она смыкалась куполом над Чёртовым Кладбищем, накрывая его непроницаемым колпаком. В стене, словно грозовые молнии, бесшумно полыхали ярко-голубые электрические разряды – пути назад не было.
– А-а! Заборонили, демоны! – в ужасе завопил Агап, отшатываясь от стены; Игорь в два прыжка подскочил к бородачу и оттащил его от опасной преграды. Агап, выпучив глаза и надсадно мыча, потыкал пальцем куда-то за спину Игорю: Игорь резко обернулся.
На могилах стояли люди. Вернее, призраки, откуда здесь людям взяться-то… Но очень и очень вещественные призраки! В богатых старинных одеждах, с золотыми цепями-украшениями на груди, с драгоценными перстнями на каждом пальце и, что было особо неприятно, все при оружии. Оружие – кривые пиратские сабли и морские кортики – ничуть не походило на декоративное: клинки сабель, небрежно заткнутых за широкие пояса, были заметно щербаты от частого употребления, а на потёртых ножнах кортиков виднелись тёмные следы крови.
– Кто это? Кто это? – заголосил Агап, у которого от страха вся борода стала дыбом, – Гор, разве ж это покойники? Это ж убивцы, бандиты с большой дороги! А где нормальные покойники? Нет, я так не договаривался, – и чуть не кинулся к электрической стене, хорошо, что Игорь его на месте удержал.
– Эй, могильные воры! – сложив руки на груди и холодно улыбаясь, сказал ближний из призраков, рыжий как морковь, с безобразным шрамом через всё лицо. – Что же вы, воры, а? Прийти – пришли, а на большее кишка тонка? Не ожидали, что всё не так уж просто будет, да? Надеялись пошарить в могилах и смыться, салаги… От нас не смоешься, – и хрипло расхохотался. Вместе с ним расхохотались и остальные призраки.
– Мы не могильные воры, – твёрдо сказал Игорь, придерживая поскуливающего Агапа за плечо. – Мы понятия не имели, что здесь кто-то живёт… э-э… вернее, обитает. Не нужны нам ваши драгоценности!
– Все так говорят, – довольный услышанным, ухмыльнулся призрак. – Дальше ты скажешь, что на самом деле тебе надо в часовню, заупокойную молитву о былых хозяевах этого кладбища прочитать: друг у тебя здесь раньше похоронен был, или брат, или отец… Надо в часовню-то?
– Надо, – не понимая, к чему клонит собеседник, вынужденно согласился Игорь.