Гонг и чаша

Васильев Андрей Александрович

— Да? А что же, малолеточка из редакции их никак не скрашивает? — немного язвительно ответила мне собеседница. — Ай-ай-ай, надо ее все-таки к себе забрать и немного подучить кое-чему. Также и захиреть мужчинка может…

Нет, ей не то что палец в рот… А завтра-то целый вечер еще на манеже бегать…

— Я, если надо будет, сам ее отшлепаю, — похоже, подставился, судя по хихиканью. Ну ведь взрослая тетка, а разговор, как у первокурсников каких-то… Вот спасибо Зимину…

— Ах, проказник, — тоненьким голосом пискнула Вежлева.

— Да, я такой, — продолжил

я игры. — Я просто хотел спросить: за тобой подъезжать так же, как и договаривались, к «Радеону», к семи? Все в силе?

— И не надейся даже, — уже абсолютно нормальным голосом сообщила мне Марина. — Не соскочишь, смею тебя заверить. Жду тебя в семь.

И повесила трубку.

Н-да, та-то змея цифровая была, и, несмотря на все ощущения, с вероятностью девяносто девять процентов вреда мне никакого в моей настоящей жизни она бы не принесла, даже если бы влила в меня канистру яда. А вот эта женщина, похоже, проглотит меня и даже не заметит. И все это не очень здорово, конечно. Что мне от нее ничего не надо — это понятно, причем кристально. Я еще не окончательно сошел с ума. Но при этом предельно ясно, что ей что-то надо от меня. И пока я не пойму, что именно, будет она меня терзать, как тот орел Прометею печень.

Я погуглил ее имя, нашел несколько ссылок, полюбовался отлично отретушированными фотками, прочел несколько статей о ней и несколько ее статей, искренне удивился, обнаружив, что кроме ожидаемого и предсказуемого МГУ Вежлева успела отучиться в престижном американском учебном заведении, сделавшем ее дипломированным экономистом, и до кучи отметилась еще и в Британии, где получила диплом юриста. Однако высокая работоспособность, когда только успела? Поверить в то, что такую женщину может заинтересовать обычный дятел вроде меня, пусть и из Москвы, и даже редактор газеты, — это надо быть или невероятным романтиком, или полным идиотом.

Погоняв все эти мысли в голове и придя к выводу, что надо держать ухо востро, а пятки, если что, смазанными, я было собрался пойти и кинуть что-нибудь в живот, что-нибудь эдакое, благо в холодильнике у меня теперь всегда это что-нибудь было, не то что в старые времена (Вика невероятно долго сопротивлялась, когда я ей объяснял, что деньги на продукты и хозяйство надо брать вот отсюда, из этой самой банки с надписью: «Самая надежная банка для хранения денежек»), как вспомнил о том, что я не сделал.

Хлопнув себя по лбу, я набрал телефон Азова, начальника безопасности «Радеона».

— Добрый день, Илья Павлович, это Никифоров. Ну, у меня «Импалу» угнали, которую вы потом нашли, — немного путано, но зато информативно поздоровался я.

— Добрый день, Харитон…

— Просто Киф, — перебил его я. — Так привычнее.

— Добрый день, Киф. — Чувствовалось, что Азов улыбнулся.

— Я вам спасибо звоню сказать, ну и что с меня сто грамм и пончик!

— Пончик — это хорошо. Хотя, конечно, тех пончиков, что были раньше, теперь уже нету, — ностальгически принял мою благодарность Азов.

— А где вы машинку-то мою нашли-то? — задал я и в самом деле интересующий меня вопрос. —

Где-то высоко-высоко в горах?

— Представь себе — нет, — огорошил меня Азов. — В товарном вагоне мы ее нашли, в Таджикистан она ехала.

— Куда? — опешил я.

— Не поверишь — сам удивился. — Азову было явно приятно рассказывать мне об удачно проведенной операции. — Кто-то из тамошних серьезных бабаев был в Москве, увидел тебя на ней и загорелся: мол, хочу такую же. Народ они нетерпеливый, и деньги есть, вот и тиснули твою машину, загрузили в вагон с соблюдением норм безопасности и повезли малой скоростью на родину основных работников московского ЖКХ. Он самолетом хотел, но, в конце концов, решили транспортировать твою машинку все-таки на поезде, на наше счастье.

— Шапито, — только и смог сказать я. Детали освобождения «Импалы» я узнавать не стал, от греха.

— Ну, все хорошо, что хорошо кончается. — Азов явно тоже не спешил рассказывать мне о своей внутренней кухне. — Как у вас дела? Надеюсь, все спокойно, все в порядке?

— Абсолютно, тьфу-тьфу-тьфу, — суеверно сплюнул я во избежание. — Завтра вот в ресторацию иду, в «Бочку Бахуса».

— В «Бочку»? — заинтересовался Азов. — С кем-то из наших?

— С Вежлевой, — ответил я и затих, ожидая реакции.

Азов замолчал, потом негромко хохотнул и сказал:

— Я не стану это комментировать, но дам тебе совет. Все, что говоришь, взвешивай десять раз и, попрощавшись с ней, пересчитай пальцы на руках и ногах. Как только попрощаешься — сразу убедись, что все они в наличии.

— Спасибо, Илья Павлович, я все понял. — Я и впрямь был признателен этому спокойному и деловитому человеку и за машину, и за совет.

— Во сколько ждать? — Вика очень спокойно поправила мой шарф и открыто посмотрела мне в глаза.

— Ну, не знаю, надеюсь, часам к одиннадцати-двенадцати, — пожал плечами я. — В семь мы встречаемся, да до ресторана, да там часа два-три, да обратно.

— И еще ее домой отвезти, — помахала пальцами Вика. — Это правила хорошего тона.

— Ну да.

Ситуация была диковатая, на мой взгляд.

— Отвезти, но не остаться там самому. — Пальцы сплелись в рогульку и ухватили мой нос, причем довольно больно. — Я тебя жду, и завтра рабочий день, так что не заставляй меня недосыпать. Я не хочу ходить с синяками под глазами и клевать носом!

— Я бонял, — прогугнил я. Однако вот и зубки прорезались. Как там? Тихая, спокойная, разумная. И цепкая.

Вика коснулась губами моей щеки и отправилась в мой кабинет — она все чаще сидела там в мое отсутствие. Я потрогал нос и пошел к выходу.

По дороге я заехал в магазин комнатных растений и купил большую цветущую бегонию — растение бессмысленное и никчемушное, зато в красивом горшке. Ну не букет же ей покупать, обозначая все-таки, что это свидание, незачем это. Тем более я обещал, что буду в валенках и с цветком в руке. Ну, валенки искать мне некогда, кстати, отличная для зимы была обувь, я в них все детство отбегал — сухо, тепло и удобно. А вот цветок — в наличии.