Гонконг
Шрифт:
Они дошли до конца Леддер-стрит и свернули на шумную Кэт-стрит, где продавались, по словам Сильвии, товары почти со всего света. Вдруг Сильвия остановилась и, взглянув на свои наручные часы, заволновалась:
— Уже почти полдень. Мне нужно возвращаться в автобус. После обеда у нас запланирована еще одна экскурсия. Вы остаетесь здесь или пойдете со мной, Илай?
— Пожалуй, я останусь здесь, — ответил он. Посмотрев ей в глаза, он предложил:
— Давайте сегодня вечером поужинаем вместе?
Сильвия улыбнулась:
— Оригинальное предложение! А я-то
Глава 5
— Прошу извинить меня, достопочтенный, — вежливо произнес Йн Чань, низко кланяясь и презирая себя за униженные манеры. — Когда пришло ваше сообщение, я находился на фабрике. Ситуация складывалась таким образом, что я не решился уйти в неположенное время.
Линь Кэ кивнул и спрятал руки в длинные рукава халата.
— Все нормально, сын мой, — сказал он. — Я был слишком нетерпелив. Выдержка — это качество, которого не хватает многим.
Йн Чань опустил глаза. Как же он ненавидел этого мерзкого старика! Как ему было противно мчаться к нему, как собака, которая по первому свисту бежит к хозяину, и угодливо поддакивать в надежде на его ободряющий кивок. Но Йн Чань, как и все китайцы, чтил традиции. Он относился к Линь Кэ с уважением — к его почтенному возрасту и авторитету.
Что же понадобилось Линь Кэ от скромного молодого рабочего фабрики?
— Ты трудишься на фабрике Вановена, и именно поэтому я и хотел тебя видеть, — словно угадав мысли Йн Чаня, сказал Линь Кэ. — До меня дошли слухи, будто рабочие собираются бастовать, если этот белый дьявол не закроет фабрику на праздник. Это правда?
— Да, достопочтенный, это правда, — ответил Йн Чань. — Хозяин фабрики должен уважать наши традиции.
— Ты организатор забастовки?
— Рабочие доверяют мне, — с гордостью ответил Йн Чань. — Мы должны сами бороться за свои права, ведь у нас нет профсоюза!
Линь Кэ задумчиво посмотрел на молодого рабочего.
— Никогда бы не подумал, что ты такой ярый защитник угнетенных! — усмехнулся он.
Лицо Йн Чаня вспыхнуло.
— Наши люди имеют право на отдых! — с дрожью в голосе воскликнул он. — Этот Вановен закрывал свою фабрику на европейский Новый год!
Линь Кэ махнул рукой и безразличным голосом сказал:
— Ладно, это несущественно. Перейдем к делу.
Итак, вы планируете организовать забастовку…
— Да, но мы не хотим, чтобы получилось как в шестьдесят седьмом году, когда на фабрике вспыхнул настоящий бунт. Мы обсуждаем с рабочими предстоящую забастовку и пытаемся выработать план действий.
— Вы собираетесь бастовать на Новый год, потому что в этот день полиции будет не до вас? Я правильно понял?
До чего же умен и проницателен этот старик, подумал Йн Чань. Надо вести себя с ним осторожно.
— Да, вы правы, достопочтенный. Но существует и еще одна причина, которая толкает нас на забастовку: иностранный дьявол Вановен распорядился, если в этот день рабочие не встанут к станкам, уволить их немедленно.
— Понятно, он действует как настоящий хозяин.
А скажи, сын мой, к чему все-таки вы склоняетесь: провести
— Пока мы обсуждаем варианты, — уклончиво ответил Йн Чань. — Большинство рабочих не хотят насилия.
— Но в случае провокации ваша забастовка неизбежно перерастет в кровавый бунт, — заметил Линь Кэ.
— Такой вариант не исключен, — согласился Йн Чань.
Почему старик так настойчиво расспрашивает о фабрике? Что ему нужно?
— У Сандера Вановена вспыльчивый, даже взрывной характер, и он не потерпит непослушания, — сказал Линь Кэ. — Если кто-то посмеет…
— Рабочие знают об этом, они ненавидят его, и стоит только…
Линь Кэ кивнул:
— Точно, сын мой.
Йн Чань собрался с духом и задал мучивший его вопрос:
— Достопочтенный, могу я узнать, почему вы интересуетесь делами фабрики и рабочими?
— Ты ошибаешься, сын мой. Меня абсолютно не интересуют ваша фабрика и рабочие. Они как были кули, так и останутся… — И, немного помолчав, Линь Кэ вдруг сказал бесстрастно:
— Я хочу, чтобы во время забастовки Сандер Вановен был убит. Разумеется, его смерть должна выглядеть как несчастный случай.
Йн Чань замер от неожиданности. Он почувствовал, как по его спине пробежал холодок страха. Конечно, смерть хозяина не огорчит его, более того, он будет счастлив, если погибнут все белые дьяволы, обосновавшиеся в Гонконге! Но почему этот зловещий старик желает смерти именно Сандеру Вановену?
— Простите меня, достопочтенный, могу я узнать, зачем вы хотите убить хозяина фабрики? — тихо спросил Йн Чань.
— Это тебя не касается! — резко бросил Линь Кэ. — Если согласишься помочь мне, то я хорошо отблагодарю тебя.
Йн Чань в изумлении молча глядел на старика.
— Да, сын мой, ты должен помочь мне, именно ты, и никто другой! — повторил Линь Кэ. — Смерть Вановена выгодна тебе как минимум по двум причинам. Во-первых, Сандер Вановен ненавидит людей желтой расы и уже по этой причине заслуживает смерти. А во-вторых… — На лице Линь Кэ появилось задумчивое выражение. — Сандер Вановен недавно женился, и если с ним что-то случится, то фабрика перейдет к его жене. Она американка и, следовательно, будет управлять предприятием по-другому. Ты знаешь, у них в Штатах приветствуется создание профсоюзов и рабочих гильдий, значит, с ней будет легче договориться.
Йн Чань задумался. В глубине души он не разделял оптимизма Линь Кэ. За время работы он хорошо изучил стиль управления Вановена и его администраторов. Если даже хозяина убьют, вряд ли его жена возьмет дело в свои руки. Скорее всего она поручит управление фабрикой тем же людям, англичанам, которые и сейчас там работают.
Йн Чань вспомнил, какое унижение он испытал, когда по просьбе рабочих решился поговорить с хозяином об их насущных проблемах: повышении заработной платы, улучшении условий труда, сокращении рабочего дня. Вановен сначала нагло рассмеялся ему в лицо, а затем просто выгнал из кабинета, с силой захлопнув дверь.