Горчаков. Камер-юнкер
Шрифт:
– Для меня огромная честь…
– Оставьте эти формальности, князь. – Государыня с мягкой улыбкой указала на кресло. – Понимаю, что сегодняшнее событие сложно назвать чем-то привычным, но я надеялась увидеть не только наследника рода Горчаковых и военного, но и друга.
Военным я уже не являлся – ни формально, ни фактически. И все же государыня это упомянула – видимо, чтобы еще раз подчеркнуть мои боевые заслуги… Хороший знак.
– Можете не сомневаться – так оно и есть. – Я еще раз поклонился и, дождавшись, пока все остальные сядут, тоже опустился в кресло. – Ваше величество всегда
– И вы всегда отвечали мне взаимностью, – кивнула государыня. – Даже в самые непростые времена… Вы ведь знаете, почему я желали видеть вас, князь?
– Хочется верить – чтобы оказать мне особую честь… в том числе. – Я изобразил самую любезную улыбку из всех, на какие был способен. – Но о других причинах я могу только догадываться.
– Мне известна ваша роль в захвате немецкого крейсера, – сказала государыня. – Как и во многих других событиях, которые сложно назвать приятными… к сожалению. И вы, конечно же, получите награду и орден по классному чину капитана гвардии – большего не смогу предложить даже я, хоть ваши поступки этого и заслуживают.
– Благодарю, ваше величество. – Я склонил голову. – Но на самом деле моей заслуги во всем этом не так…
– Любезности ни к чему, князь. – Государыня махнула рукой. – Нас всех ждут непростые времена, и я просто не могу оставить без внимания того, перед кем в долгу вся империя.
– Напротив – это я лишь выполнял свой долг, – отозвался я. – Мой род всегда служил государству и короне – как и я сам.
– Насчет вас у меня нет никаких сомнений, князь. Но вот ваш дедушка… – Государыня пристально посмотрела мне в глаза. – Горчаков-старший всегда отличался мыслями и высказываниями, которые никому другому и вовсе не сошли бы с рук. Он десятки лет верно служит государству – но уж точно не моему роду.
Мне вдруг стало неуютно. И не только потому, что до ее величества вполне могли дойти слухи, что полтора месяца назад дед чуть не утопил в Неве весь центр столицы, Зимний и саму государыню с наследником. Вряд ли она забыла и то, что древние рода творили в январе, верша суд направо и налево без высочайшего дозволения. Так или иначе, за своенравным дедом за неполную сотню лет наверняка накопилось достаточно прегрешений перед короной.
Не пришлось бы за них отвечать внуку – прямо сейчас.
– Род Романовых, государство и корона, – осторожно проговорил я. – Разве они не связаны? Разве для любого честного дворянина это не одно и то же?
– Нет, это не одно и то же… особенно для вашего дедушки. – Государыня невесело усмехнулась. – Но я позвала вас не для того, чтобы вспоминать былые обиды. Вам известно, что сейчас происходит в стране, князь?
– Более или менее. – Я пожал плечами. – Мятеж Куракина подавлен, сам генерал мертв, а его союзники понесли заслуженное наказание… или вот-вот понесут. Гвардейские полки частично расформированы, а его светлость Петр Александрович, – я скосился на Багратиона, – получил от вашего величества особые полномочия. Заговорщики больше не представляют опасности.
– Может быть. – Государыня покачала головой. – Но это не значит, что врагов совсем не осталось. Гвардия не была самой грозной силой в руках империи – но с этой силой приходилось считаться.
И снова неуютно. Нет, государыня пока еще никого и ни в чем не обвиняла – но увесистый булыжник, брошенный ею, явно летел в мой огород.
– Союзы, наращивание капиталов, скупка земель… и не только земель. – Государыня склонила голову чуть набок. – Если меня не обманывают, сейчас вашему роду принадлежит больше фабрик и заводов, чем любому другому. И несколько патентов на оружие и машины, подобные тем, что мы уничтожили прямо под стенами дворца.
– Разумеется, – кивнул я. – Весна показала, что привычный всем нам мир изменился. Одаренные больше не господствуют на поле боя единовластно. А значит, армии потребуется новое вооружение – и совсем скоро. И когда ваше величество пожелает – мы с готовностью предоставим…
– …Оружие, – закончила за меня государыня. – Не сомневаюсь, князь. Но до меня дошли слухи, что вы собираетесь вооружить не только армию, но и людей рода.
– Я всего лишь пользуюсь законным правом, которое мои предки наследовали несколько столетий. Не знаю, о чем болтают злые языки, но у меня и в мыслях не было создать свою собственную армию… Хотя бы потому, что подобное просто-напросто не по карману даже Горчаковым, – усмехнулся я. – Ваше величество куда лучше меня знает, сколько стоит содержать полк солдат.
– Охотно верю, князь. – Государыня на мгновение задержала на мне взгляд – и потянулась за чаем. – Вам наверняка известно, что Госсовет недавно предложил закон, строго регламентирующий положение и численность службы безопасности и личной охраны родов. И я собираюсь его принять.
Конечно же, я слышал – от деда. Только никто из нас пока не знал, кому именно принадлежала идея: то ли Одаренным аристократам, которые не могли себе позволить нанять много людей, то ли Багратиону… А может, и самой государыне – она-то уж точно вряд ли желала появления у родов личной гвардии.
– Не сомневаюсь, – с готовностью закивал я. – И мы с дедушкой всецело вас поддерживаем. В нынешние времена не стоит оставлять свои владения без охраны, но защиту государства все-таки должна обеспечивать армия. Мне же вполне хватит и сотни-другой человек… не более.
И еще столько же – у будущего мужа Воронцовой, кто бы им ни стал. И у Андрея Георгиевича – в соответствии с баронским титулом. И у каждого из вассалов деда – даже если всю эту ораву придется содержать на деньги рода. Итого – не меньше тысячи-полутора бойцов уже через полгода. А если еще и усилить их панцерами и бронеавтомобилями…
Но об этом ее величеству знать не обязательно.
– Сто человек… рота, – задумчиво проговорил Багратион. – Действительно, не такая уж и грозная сила. Но могу я полюбопытствовать – для чего это нужно?
– Вашей светлости не хуже моего известно, чего стоит кучка преданных людей в нужном месте. И в нужное время. – Я выдержал взгляд Багратиона, не шелохнувшись. – Тогда, на «Бисмарке», нам повезло. Но в следующий раз может и не повезти – и я хочу быть готовым. Чтобы мне или даже вам не пришлось действовать в интересах страны и короны в одиночку.