Гордая бедная княжна
Шрифт:
– Я думал, что он был убит!
– Я тоже так считал, – ответил герцог, – но оказалось, что он жив и скрывался все эти годы после революции. Однако он очень ослаб от истощения.
– Как ужасно! – сказала Нэнси. – Но как же он выжил?
– На юге России не так преданны революции, как на севере, – ответил герцог. – Ему помогли близкие люди, несмотря на усилия большевиков поймать и убить его.
– А теперь он в безопасности? – спросила Нэнси.
– Он – вне опасности, – повторил герцог, будто лишний раз уверяя в этом самого себя, –
– И женщина? – резко зазвучал голос Долли.
– Она дочь Великого князя, – ответил герцог, – ее светлость княжна Милица.
Ему показалось, что столь высокий титул произвел впечатление на Долли. Она сказала:
– Должно быть, она крепкое создание, если выдержала такие трудности.
Скорее всего Долли хотела подчеркнуть, что княжна лишена женственности, но Нэнси сказала:
– Бедная женщина! Могу я чем-нибудь помочь ей?
– Я уверен, что чуть попозже она будет благодарна за твою помощь, – сказал герцог, – но сейчас я оставил их одних, чтобы они свыклись не только со своей безопасностью, но и со здешними условиями, которые очень отличаются от тех, в которых мы с Гарри нашли их прошлым вечером.
– Так вы видели их вчера? – спросила Долли. – Почему же ты не сказал мне об этом?
– Потому что, как я уже говорил, это было тайной, и чем меньше людей знали бы об их существовании, тем меньше опасности угрожало бы им.
– Я не выдала бы их, – сказала Долли.
– Специально, конечно, нет, – согласился герцог, – но ты могла проговориться нечаянно.
– Послушай, Бак! Ты что, считаешь меня дурочкой? – сказала Долли.
Герцог понял, что она раздражена тем, что к их компании присоединились новые гости, и поэтому напрашивалась на ссору. Гарри поражался тому, что она так глупо ведет себя.
Однако герцог был слишком доволен собой, чтобы придавать особое значение словам и поведению Долли. Оставив ее вопрос без ответа, он сказал:
– Хотя утро и выдалось удачным, но после стольких треволнений, думаю, мы все заслужили вознаграждение! Позвони-ка в колокольчик, Гарри. Не знаю, как вы, но я бы не отказался от бокала шампанского!
– Мне оно нужно больше, чем всем, – воскликнула Долли, – после этой болтанки в лодке, провонявшей рыбой, и после этих тайн, от которых меня отгораживали!
– Мы с герцогом старались проскользнуть незамеченными, когда ехали вчера к русским, – сказал Гарри, – ты же слишком прекрасна, чтобы тебя можно было скрыть, даже если бы мы накрыли тебя чадрой.
Он пытался комплиментами поднять ее настроение, и она, улыбнувшись ему, сказала:
– Однажды я подумала устроить вечеринку, на которой все женщины, кроме меня, были бы закрыты вуалями. Бак не смог бы преодолеть искушение заглянуть под все вуали.
– Он всегда был любопытным, – сказал Гарри, – но на этот раз его любопытство сослужило прекрасную службу.
Ведь благодаря его блестящему плану
– Это в твоем духе, Бак, – сказал Джордж Рэдсток. – Мне лишь жаль, что ты не посвятил меня в тайну. Эта операция напоминает историю, описанную Филиппсом Оппенгеймом.
– Именно так все и было! – рассмеялся Гарри. – А когда мы прибудем в Каир, у истории окажется хеппи-энд.
– Почему? – заинтересовалась Долли.
– Потому что у князя Ивана есть там друзья, которые, как он надеется, найдут ему работу, а князь Александр собирается вступить в Иностранный легион.
– Иностранный легион! – воскликнула Нэнси. – Как романтично!
Было уже около часа дня, и они спокойно пересекали Мраморное море. Герцог послал Гарри вниз к своим новым гостям передать, что он надеется увидеть их за ленчем, кроме, быть может, Великого князя, поскольку он еще слаб.
Герцог еще утром в лесу увидел, что они сбрили бороды, но он не представлял, насколько элегантно они будут выглядеть, облачившись в модные прогулочные костюмы. Теперь они ничуть не напоминали тех грубых оборванных крестьян, каковыми предстали перед ним вчера вечером в заброшенном доме.
Если не замечать болезненной худобы князя Ивана, то от него вновь исходил прежний шарм и вернулись былые замашки.
Красивым и статным молодым человеком выглядел теперь и князь Александр.
Когда Гарри вернулся в сопровождении князей, герцог вышел навстречу им.
– Позвольте мне приветствовать вас на борту моей яхты, ваше высочество, – обратился он к князю Ивану. – Мы все надеемся, что этот день станет началом новой, более счастливой главы в вашей жизни.
– Мне трудно выразить мою благодарность, ваша светлость… – начал князь.
– И не пытайтесь, – прервал его герцог. – Позвольте представить вам моих гостей.
Он представил сначала Долли, затем – лорда и леди Рэдсток.
Когда он познакомил с ними князя Александра и завязалась общая беседа, герцог обратился к Гарри и шепнул:
– А где же княжна?
– Она хочет остаться со своим отцом. Доукинс уложил Великого князя в постель. Он немного поел и теперь отдыхает.
– Я думал, что Доукинс мог бы присмотреть за ним, пока княжна будет обедать с нами.
– Да, он ей предложил, – ответил Гарри, – но она отказалась. Может быть, она смущается, я не знаю.
– Попроси Нэнси спуститься к ней, – предложил герцог.
Гарри понял, что герцог не хочет делать это сам, и поговорил с Нэнси. Она поспешно удалилась из салона.
Нэнси возвратилась за несколько минут до того, как было объявлено, что обед подан, но княжны с ней не было.
– Она очаровательна, – сказала Нэнси герцогу тихим голосом, – но мы обсудим это позже.
Она взглянула на Долли, и герцог понял, что сейчас не стоит заговаривать о княжне.
Через несколько часов герцог смог выйти на палубу, и Нэнси Рэдсток последовала за ним.