Гордость и соблазн

Ли Эйна

— Кажется, мадам, я пережевываю одно и то же. А что ваши родители, Эмили? Вы, наверное, тоже по ним скучаете?

— Родители — это ведь часть дома, не правда ли? Его губы напряглись, стали жесткими.

Ее манера отвечать вопросом на вопрос, должно быть, скоро сведет его с ума, но ему просто смешно, как она пытается вывернуться.

— Вы когда-нибудь слышали об Эмили Лоуренс?

— Это та девушка, которую вы разыскиваете? Блондинка, вы ее фотографию показывали нам с Розой в поезде?

— Да, та самая.

— Почему я должна

ее знать? Он пожал плечами:

— Просто интересуюсь.

— Знаете, я никак не могу понять, зачем вы сюда приехали. Я думала, вы охотитесь за этой бедной женщиной.

— Почему вы называете ее бедной? Может быть, наоборот, она ужасный человек — воровка и лгунья.

— А может оказаться, что нет. Я испытываю сочувствие к любой женщине, которая хочет покинуть дом, если ее силой пытаются вернуть обратно. А вы не думали, что если эта Лоуренс так хочет исчезнуть, то на это имеются веские причины?

Джош проворчал:

— Да, все по полочкам разложили. Такое впечатление, что вы знаете ее так же хорошо, как себя.

— Я знаю женщин, похожих на нее. Их очень много на Западе.

— Таких, как вы?

— Я?

Ее рука нервно сжала передник на груди.

— Я простая девушка, которая пытается заработать себе на жизнь. А потом я надеюсь встретить мужчину, за которого выйду замуж.

Если он сейчас поверит в это, тогда она сможет убедить его в чем угодно!

— Вы не похожи на тех девушек, которые высматривают здесь себе жениха.

Очевидно, она и без очков не продвинется хотя бы на дюйм дальше, чем в очках.

— Это из-за того, что я некрасивая?

— Нет, просто я наблюдал за вами, Эмили. Вы не смотрите по второму разу ни на одного мужчину — независимо от того, как он выглядит. К тому же я не думаю, что вы некрасивая.

Она не могла понять, искренне он говорит или нет.

— Если вы действительно так считаете, значит, вы еще более слепой, чем я.

— Я вижу очень хорошо. И всех женщин я вижу насквозь. Эти слова звучали скорее как угроза, а не обычное мужское хвастовство. Эмили не могла позволить, чтобы он сбил ее с толку, иначе все пропало. Поэтому она мысленно перевернула назад страницу книги и вернулась к предыдущему вопросу, на который он так некстати ответил своим вопросом.

— Почему вы приехали в Лас-Вегас, Джош?

— Согласно полученным мной указаниям. Так вы уверены, что никогда не видели мисс Лоуренс?

Эмили потеряла терпение.

— Что вы без конца спрашиваете одно и то же, сэр? Вы что, всегда так ухаживаете за девушкой, в манере допроса?

— Только тогда, когда я думаю, что девушка, за которой я ухаживаю, что-то скрывает.

Ее сердце забилось так громко, что она едва могла соображать, но ей удалось выдавить из себя:

— Я? Что я могу от вас скрывать?

— Что вы и есть Эмили Лоуренс.

Она принялась хохотать и не могла остановиться. Джош был уверен, что она смеется только потому, что она и была Эмили Лоуренс. Нет, это

невозможно. Это совсем не та женщина! Потому-то она так истерически смеется.

Она продолжала смеяться, пока едва могла дышать. А Джош постепенно краснел, успокаивался — и все больше сердился на себя.

— Мне кажется, в моих словах нет ничего смешного, Эмили.

— Простите меня, пожалуйста. Вы только взгляните на меня! Мне очень льстит, что вы считаете, что я похожа на ту привлекательную леди на фотографии, которую вы нам показывали. Это просто уморительно.

— Я думаю, что вы очень на нее похожи. Она надела очки и протянула руку.

— Дайте мне еще раз взглянуть на карточку. Детектив отвел глаза.

— У меня нет ее с собой.

— Если бы я была таким добросовестным детективом, как вы, Джош, я бы ела, пила и спала с ней все двадцать четыре часа в сутки.

— Она потеряна.

— Ну, тогда все понятно. Значит, вы просто не помните, как она выглядит.

Маккензи свирепо взглянул на нее.

— Я совершенно точно помню, как она выглядит! Это моя работа — помнить все детали.

— Прекрасно, забудем о фотографии, коль у вас ее нет. Но если бы я была богатой наследницей, неужели вы думаете, что я работала бы здесь? Мне нравится быть официанткой, но не так уж это легко.

— Может быть, вам захотелось перемен. Может быть, вам стало скучно.

— Разве Нью-Мексико похоже на место для увеселительной прогулки? А обслуживание грубых ковбоев, по-моему, слишком сильное развлечение, чтобы с его помощью бороться со скукой.

— То же самое мне говорила и Роза.

Эмили нахмурилась:

— Вы расспрашивали обо мне Розу? Роза ничего не говорила ей об этом.

— Конечно.

— Роза еще меньше склонна говорить правду, чем я.

— Я это понял.

— Теперь понятно, почему вы позвали меня обедать. Почему-то это сильно разочаровало ее, даже несмотря на то что она с самого начала знала, зачем он ее расспрашивает. К тому же она день ото дня все больше чувствовала себя Эмили Лэйн, а Эмили Лэйн должно нравиться, что за ней ухаживает такой мужчина, как Джош Маккензи.

Джош, должно быть, уловил нечто в интонации девушки и бросил на нее быстрый взгляд. Внезапно воротничок стал ему тесен. Его охватило чувство замешательства, даже стало стыдно, что он обманул надежды простой рабочей девушки.

— Простите меня, Эми. Я поступил нечестно. Позвольте, я провожу вас домой.

Ей не стоило упускать эту возможность. Сгорбившись, Эмили поднялась и посмотрела на него сверху вниз.

— В этом нет необходимости. Женщины вроде меня привыкли сами находить дорогу к дому, — произнесла она, даже не пытаясь скрыть своего разочарования. — Спасибо за обед, мистер Маккензи.

И она пошла к выходу.

— Эмили! — позвал он, но она не остановилась.

«Сара Бернар, чтоб вам пусто было, Джош Маккензи! И не пытайтесь уверить меня, что на сей раз я переиграла».