Гордость, сила и зима: стирая границы
Шрифт:
— Что загадала? — спросил Ричард, не пытаясь отобрать пальцы, которые я по-прежнему сжимала.
— Не скажу, а то не сбудется, — помотала я головой, невольно подбираясь к его запястью и замеряя пульс, залезая под манжет рубашки. — Так колотится. Что, солнце макушку напекло? — не сдержавшись, подколола я его.
— А даже если и так, то что? — приподнял он бровь, рассматривая меня.
Атмосфера ощутимо накалялась. Напряжение между нами, казалось, можно было разрезать ножом. У меня появилось какое-то неправильное ощущение, которое щекотало живот и заставляло сердце упорно трепетать в груди. И сейчас теснота кареты
— О, у вас тут два места как раз! — радостно заявил Оливер, заглядывая в карету.
Я как-то непонятно хрюкнула от еле сдерживаемого смеха, а у Дика и вовсе было такое лицо, словно он прикидывал, где бы достать свору собак, чтобы напустить их на Стоуна. Метаморф в это время помогал расположиться в карете Игрейн, которая все еще сжимала в руках букет. Учитывая, как часто Оливер оказывается рядом, когда между мной и Ричардом происходила какая-то острая сцена, я невольно заподозрила его в тесном общении с моим отцом, который мог нанять мужчину для стражи дочери.
— Оли, а ты никогда рядом с Гастом не был? — уточнила я, откидываясь на спинку сидения.
— Да нет, если только проездом. А что? — спросил он, рассматривая то меня, то Дика.
— Ничего, — прыснула я в кулак. — А где Эван и Лекс? Они же с нами собирались ехать в одном экипаже.
— О, их позвали в свою карету две пожилые госпожи из Торсии, — отозвалась Игрейн. — Очень настаивали.
— Понятно, — хихикнула я, упираясь рукой в стенку кареты, которая все-таки тронулась с места.
— Форс, а ты чего такой задумчивый? — развеселился Стоун, щелкая пальцами перед носом Дика, который сосредоточенно разглядывал пейзаж за окном.
— Да вот прикидываю, сколько жизней у кошек, — усмехнулся он, поворачивая голову в сторону товарища.
***
Коронация, как ни странно, прошла без приключений, так что бдительность, хвала Всевышнему, оказалась удвоена зря. Никто не попытался в срочном порядке совершить переворот или просто испортить праздник. Хотя, моя проснувшаяся подозрительность твердила, мол, после пира, на сытый желудок, вот тогда-то преступники могут активизироваться. Но я всего лишь скромная целительница, а не провидица, так что к танцевальному этапу свадьбы мы подошли без приключений.
И сейчас все с благоговением смотрели на первый танец короля и королевы. Они кружились в свадебном вальсе и казались ожившей картинкой к сказке о красивой любви. Впрочем, так оно и было. История про любовь принца и простой девушки завершилась счастливым финалом. И Линда собой олицетворяла мечты и надежды всех маленьких девочек, которые хотя бы раз в жизни представляли себя сказочными принцессами. Да, в сказки всегда хочется верить. Но рано или поздно ты понимаешь, что грустные сказки тоже нужны в этом мире. Это жизнь, и она не всегда бывает такой, как хочется. И все же… Становится дико обидно, когда грустной оказывается именно твоя сказка.
— Вэл, спустись с небес, — весело позвал меня Эван, с которым я самозабвенно вальсировала.
Охрану короля никто не отменял, но все же по очереди
Как известно, пить в одиночестве — это явная дорога к алкоголизму, но я здраво рассудила, что нахожусь среди минимум сотни человек, так что смело попивала вино, разглядывая толпу. Яркие платья мелькали вперемешку со сдержанными оттенками камзолов. Вокруг повисли запахи дорогих духов, а в ушах потихонечку начинало звенеть от гремящей музыки.
— Отлично выглядишь, Валерия.
— Госпожа Уилсон! — воскликнула я, обернувшись на голос и обнимая появившуюся женщину. — Хотя, полагаю, уже Торнби?
Платье с завышенной талией хоть и скрывало, но все равно обозначивало ее беременное положение, а на правой руке поблескивало обручальное колечко. Причем, живот был такой, что во время нашей последней встречи Каролина уже точно знала о беременности. А вот во время охоты на “алийского палача”, скорее всего, нет. Иначе бы не стала так рисковать.
— Верно, — неожиданно рассмеялась она. И, небо, как же женщина преобразилась от этого смеха. — Пошли найдем тихое местечко, мне есть, что сказать.
Я в нервном возбуждении от грядущих новостей окинула взглядом зал, убедилась, что за нашими венценосными молодоженами есть кому приглядеть, и потащила Каролину прочь. А вела я ее в свою спальню, там-то мы точно поговорим без лишних ушей. Всю дорогу я косилась на дознавателя, но она упорно хранила молчание и только улыбалась. Несмотря на ее внешнюю суровость, на то, как изначально сложились наши отношения, я не сомневалась — Каролина будет хорошей матерью.
Мы прошли в мою комнату, и Каролина удобно устроилась в кресле. Я же нетерпеливо выглянула за дверь и на всякий случай убедилась, что в коридоре никого нет, а потом подскочила к месту напротив. Дознаватель раскрыла небольшую сумочку, которая до этого висела у нее на поясе, достала портрет в круглой рамке и протянула его мне. Художник изобразил на маленьком холсте мужчину. Не знаю, как давно написали портрет, но изображенный выглядел примерно лет на тридцать и до жути напоминал змею. Длинный нос с тонкими ноздрями, стянутые в хвост волосы пшеничного цвета, поджатые губы, практически слившиеся с лицом по цвету — все это невольно вызывало ассоциации с чешуйчатыми гадами. Я сильно сжала портрет и перевела взгляд на женщину, понимая, что просто так она бы мне его не вручила.
— Это?..
— Итан Прайм, — кивнула она, наблюдая за моей реакцией.
А я вновь уставилась на портрет, силясь запомнить каждую черточку. Кажется, теперь я буду тщательнее рассматривать прохожих на улицах. Надо признать, что одежда на нем казалась очень дорогой, вряд ли он нуждался. Но что-то заставило этого человека изготовить яд, которым отравили мою мать. И я выясню, что именно. Чего бы мне это ни стоило. Рамка в моей руке нехорошо хрустнула, и я отложила ее, чтобы не сломать окончательно. Мантия, казалось, начала душить, так что я дрожащими пальцами принялась бороться с застежкой, выжидающе смотря при этом на Каролину.