Гордость, сила и зима: стирая границы
Шрифт:
— Клариссой, — поправил его Дик, захватывая за шею и ероша кулаком волосы братцу.
— О, я же говорила! — победным взглядом посмотрела на провидца, а затем обратилась к Ричарду. — Кстати, у тебя на щеке помада осталась.
Дик скорчил забавную рожицу и стал копаться в кармане. Вытащив на белый свет кусочек ткани, он уже хотел приложить его к щеке, но вовремя осознал, что это некий кружевной элемент нижнего белья. Мы с Эваном деликатно сделали вид, что картины на стенах нас очень сильно заинтересовали, а вещевик быстро исправил оплошность.
— Кстати, Прайд, тебе там письмо прислали, — вспомнил Ричард. — И постарайся
— Сокол? — радостно переспросила я, поскольку догадалась, что это мой двоюродный братец прислал весточку.
— Ну да, его в клетку посадили да к тебе в комнату оттащили. Что, любовные записочки? — спросил Форс с какой-то непонятной интонацией.
— Может быть, — уклончиво ответила я. В конце концов, Дика совершенно не касалось, с кем я переписывалась.
Проявив удивительную для больного человека резвость, я практически тащила за собой Эвана, который, в принципе, не особо-то и упирался. Уже возле двери в свою комнату, я поняла, что младший Форс собирался заняться немного другими делами, нежели топать за сопливой, во всех смыслах этого слова, девчонкой. И, помахав парню обчиханным платочком, неисцелённая целительница в моем лице скрылась за дверью.
***
— Таким образом, призрак… А-апчхи!
— Прайд, как ты умудрилась заболеть? — иронично вопросил Дик Форс, протягивая мне платок. — Разве у тебя не должно быть иммунитета к болезням?
— С чего это? — гундосо пробормотала я, утыкаясь в платок.
— Ты же целитель, — улыбнулся Чарльз Кристалл, отодвигая от меня кружку с остатками отвара гибискуса и шиповника, чтобы я не смахнула ее на пол во время активной жестикуляции.
— Не аргумент. Тогда магов, по этой логике, нельзя заколдовать.
— Ну все, понеслась ворчать, — расхохотался маг, отчего вокруг его глаз образовалась сеточка морщин.
Чарли Кристалл был старше меня почти на пятнадцать лет, однако общий язык мы с ним нашли достаточно быстро. Этот добродушный маг охотно прикрывал меня перед Греем или Рейном, которые все еще хотели обнаружить во мне какие-то магические способности, тогда как остальные чародеи плюнули на это дело. Однажды он даже наложил на меня иллюзию, из-за которой я казалась кадкой с растением. В общем, по манере поведения этот задорный светловолосый мужчина никак не тянул на порядочного семьянина, которым являлся.
Дверь в зал совещаний распахнулась, и в помещение вошла девочка-служанка, толкавшая перед собой столик на колесиках, на котором расположились глиняный кувшин и стаканы. Ее косички смешно торчали в разные стороны, а серые глазёнки с восхищением поглядывали на собравшихся.
— Вот, просили с кухни принести. Для переряктики, — с очень важным видом произнесла девочка тоненьким голоском, особенно выделив незнакомое для нее, но наверняка очень важное слово.
— Спасибо, солнышко, — улыбнулся ей король, окончательно смутив малышку.
Она изобразила что-то похожее на реверанс и выскочила за дверь. Я покосилась на пустую теперь уже кружку и встала, направившись к столику. Жажда просто измучила, но я никак не могла напиться.
— Кто-нибудь будет? — спросила у мужчин, наклоняя кувшин и наливая в стакан темно-зеленую жидкость.
Их лица приобрели практически такой же оттенок, что и напиток, и я решила, что так они выразили свой отказ. Жидкость оказалась немного тягучей, словно
— Прайд, давай дочитывай отчет и отправляйся на боковую, — поторопил меня король Филипп. — Если бы было разборчиво написано, то вообще бы весь день отлеживалась бы.
Я извинительно чихнула и придвинула к себе бумаги. Разбор текста растянулся практически на двадцать минут, поскольку в некоторых местах я сама не могла разобрать, что вчера накатала в порыве вдохновения. В некоторых моментах откровенно импровизировала, стараясь, чтобы этого никто не заметил, но Лекс все равно украдкой показал мне кулак. Наконец, закончив с этим неблагодарным, но очень благородным занятием, я встала из-за стола, намереваясь отправиться в свою спальню.
В глазах запрыгали черные точки, а от желудка до легких прокатилась обжигающая волна боли. Я пошатнулась и вцепилась в край стола пальцами, чтобы не упасть. Что такое? В висках стучала кровь, но я как-то умудрилась обогнуть стол и направиться к выходу на негнущихся ногах. Кажется, меня кто-то окликнул, но в ушах звенело, и звуки долетали, как сквозь накинутое одеяло. Взгляд зацепился за столик, который находился в шаге от меня. А на нем кувшин со стаканами… Не может быть. Но… Да, я уверена, что в отвар что-то подмешали. Нельзя, чтобы его еще кто-то выпил. Дыхание перехватило от спазма, и я почувствовала, что теряю сознание. Уже падая на пол, каким-то образом умудрилась зацепиться за столик и опрокинуть его. Звон бьющейся посуды сопровождал начавшееся путешествие в темноту.
Комментарий к Глава восьмая, про отсутствие иммунитета
*Вероника Кроули - подруга Валерии. Они виделись на приёме у Райвэнов (упоминание - см. ГСиЗ, глава третья)
**Кристина - дочь Марты, кухарки в особняке Прайдов. Также подруга Валерии ( упоминание - см ГСиЗ, глава вторая, глава тринадцатая)
========== Глава девятая, в тихом омуте… ==========
В комнате царило мрачное молчание, связанное с тяжелым состоянием лежавшей в кровати девушки. Выглядела она, мягко говоря, не очень. Лицо напоминало восковую маску, черты лица заострились, а под глазами залегли практически черные тени, губы были до того бескровными, что практически сливались по цвету с бледными щеками. В общем, видок самый подходящий для того, чтобы положить ее в гроб и прикопать на ближайшем кладбище, до которого, кстати, не так уж и далеко.
Я с тоской окинула взглядом свое тело, накрытое одеялом, и отплыла к окну, осматривая находящихся в комнате людей. Эх, знал бы отец, сколько сейчас мужчин находится в спальне его дочери, точно бы сошел с ума. Сразу стало как-то неловко за разбросанные по комнате чулки и книги. Но навести порядок ввиду моего состояния я, увы, не могла, поскольку спокойно проскальзывала сквозь предметы. Нет, я не являлась призраком, потому что еще была жива, но вот сколько еще проживу — неизвестно.
Я сейчас представляла собой полупрозрачную тень, химеру. В отваре, который нам принесли, находился яд, название которого я не могла определить, потому что на момент принятия его не ощущала ни вкусов, ни запахов. Но действовать он начал достаточно быстро, в течение получаса. Это сужало круг поисков, но ненамного. По какой-то причине яд не убил меня сразу, и я застряла между мирами живых и мертвых.