Горе от богатства
Шрифт:
Лакей открыл ей дверь, в изумлении глядя, как она стрелой пронеслась мимо. Маура даже не заметила его. Главное – добежать до своей спальни, а там она примет ванну, легко поужинает и ляжет спать.
Пока Маура бегом поднималась по парадной лестнице, она вдруг подумала о том, как отразится ее бегство на их дальнейших отношениях, не разрушит ли оно только что зародившуюся между ними близость. Может случиться так, что Александр теперь не придет к ней. Что тогда? Маура вбежала в спальню, расстегнула накидку и бросила ее на кровать.
Чемоданы из комнаты вынесли.
– Приготовьте, пожалуйста, ванну. Ужинать я буду здесь, у себя.
Мириам с интересом отметила ее раскрасневшееся от бега лицо и неровное дыхание. Неподходящее состояние для супруги, вернувшейся после спокойной вечерней прогулки с мужем. Мириам отправилась распорядиться насчет ванны. Ей ужасно хотелось знать, в каком состоянии вернулся домой с прогулки мистер Каролис.
Дрожащими руками Маура вынимала заколки из волос. В то мгновение, когда Александр взял ее руку в свою, она чуть не задохнулась от желания, ничего подобного ранее ей еще не приходилось испытывать. Ей хотелось подбежать к нему, крепко-крепко прижаться, но только не там, не в конюшне. Ей и сейчас хотелось этого так же сильно. Она его жена, какими бы необычными ни были обстоятельства, соединившие их, она хотела, чтобы Александр обращался с ней, как со своей женой. Маура мечтала, чтобы ее первая брачная ночь прошла так, как если бы она вышла замуж не на борту корабля посреди океана, а венчалась в соборе.
Мириам обошла комнату, зажигая лампы и задергивая портьеры. Горничные вереницей тянулись в комнату с кувшинами в руках, наполняя горячей водой белую фарфоровую ванну. Когда они ушли, Маура с наслаждением погрузилась в воду, смывая с себя остатки запахов конюшни и лошадей. Где сейчас Александр? Остался на конюшне? Ужинает один внизу? А может, уже отдает распоряжения, чтобы вернуться назад в Ныо-Иорк без нее?
– Ночную рубашку, пожалуйста, – обратилась Маура к Мириам расстроенным голосом.
Мириам подавила понимающую улыбку, подошла к кровати и достала из-под подушки ночную рубашку из тончайшего полотна, отделанную кружевами.
В дверь негромко постучали, Маура с надеждой повернулась к двери, сердце ее бешено колотилось, но это всего лишь горничная принесла ужин на подносе.
Маура старалась держаться спокойно и не выдавать волнения. Можно было догадаться, что это не Александр. Он не стал бы стучать так осторожно. Маура не сомневалась, что он вообще не стал бы стучать. Пожелай Александр войти к ней, он просто распахнул бы двери и вошел без всякого стука.
– Подготовить постель, мадам? – спросила Мириам, будто не замечая, что ложиться спать еще слишком рано.
Маура расстроенно поковыряла вилкой холодного цыпленка на подносе.
– Да… день был тяжелый, я устала.
Мириам старательно избегала встречаться с хозяйкой взглядом. Конечно, день был не простой, но и ночь предстояла не из легких, если она хоть что-нибудь
Они одновременно услышали за дверью шаги приближающегося Александра, обе ужасно смутились и заговорили разом:
– Если это вес, мадам…
– Думаю, вы мне больше не понадобитесь сегодня, Мириам..
Двери распахнулись, и на пороге появился Александр. Он бегло посмотрел на Мауру, на Мириам, на поднос с ужином, к которому Маура едва притронулась, на приготовленную постель. На нем была белая рубашка в рюшах с распахнутым воротом, узкие черные брюки подчеркивали стройность его ног. Мириам не стала дожидаться, пока Маура договорит. Она пораснела, почтительно присела и, когда Александр шагнул в комнату, стремглав выбежала в коридор.
Маура тщетно искала глазами свой пеньюар. Хотя ночная рбашка была с закрытым воротом и длинными рукавами, ей казалось, что на ней ничего нет.
Александр стоял, прислонившись спиной к двери.
– Мы заключили договор, и теперь должны выполнить его, – сказал он.
Властный тон напомнил Мауре, что, несмотря на свою молодость, он привык к беспрекословному и немедленному подчинению. При свете ламп его взгляд казался дерзким, глаза почти черными, он не скрывал, что восхищен ею.
Мауру бросило в жар. Их брак действительно был договором – и дали обещание друг другу перед Богом. С незапамятных времен молодые жены были обязаны делить брачное ложе с мужьями, которых почти не знали. Ее первая брачная ночь, по крайней мере, отличается в лучшую сторону. Никто не заставлял ее давать согласие на брак с незнакомым человеком, она вышла замуж по своей воле, сама выбрала свою судьбу, потому что полюбила Александра с первой встречи, с первого взгляда.
Мауре казалось, что сердце сейчас выскочит у нее из груди.
– Там, в конюшне… Я убежала, потому что…
– Я знаю, почему вы убежали.
Александр медленно подошел к ней. Маура почувствовала запах свежей накрахмаленной рубашки, тонкий аромат его туалетной воды.
– Тогда вы понимаете… – У Мауры пересохло во рту, слова застревали в горле.
Александр взял ее за руки и медленно притянул к себе. Он понимал все, что хотел понять. Он понимал, что сейчас выполнит свои супружеские обязанности, после чего этот брак уже нельзя будет расторгнуть, что этот брак закроет ему двери в общество, а через него – и его отцу. Но он отомстит за единственную женщину, которую любил. Он нарушит, наконец, свое затянувшееся целомудрие.
– Я понимаю и не порицаю, – сказал он хрипло, легко поднимая ее на руки. – Перина, несомненно, удобнее соломы.
Маура непроизвольно обвила его шею руками. Она чувствовала, как бьется его сердце, совсем близко видела его ниспадавшие иссиня-черные волосы.
С Маурой на руках Александр подошел к кровати, опустил ее на благоухающие нежными духами простыни и посмотрел на нее сверху вниз. Его возбуждение достигло предела. Он слишком давно не был близок с женщинами. Теперь, начиная с этого дня, у него хотя бы будет женщина, которую, правда, он едва ли когда-нибудь сможет полюбить.