Горе-волшебник. Книга 1
Шрифт:
— Й-я тоже.
— Угу.
Тарелки тут же исчезли. И я опять пожалел, что дома у нас такого нету. А как бы было здорово! Бабуля считает, что так люди слишком ленятся. Это конечно да, но вот каждый раз тащиться из столовой в кухню, а она в другом крыле замка, мне не очень то нравилось. Вообще-то у нас слуг полно, но бабушка меня так воспитывает. Человека из меня сделать хочет, раз уж с волшебством не вышло.
— Что у нас там сейчас? — спросил я вставая.
— Й-я же тебе расписание оставил.
— Угу,
Гэнриус вздохнул и уже собирался ответить, но его опередили:
— Волшебство слова, — сказала Корнелия проходя мимо нас. На меня она не взглянула, но зато она улыбалась, и на ее щеках красовался розовый румянец. Какая же она красавица!
— Пошли, Гэн, Пар, — сказал я друзьям. Толстяк лениво потянулся и встал. А вот Гэнриус остался сидеть на месте. Да еще красный такой, будто его сейчас отругал кто-нибудь. Чего это он? — Гэн, идем!
— А-а? Да.
Мы поднялись на второй этаж и вошли в ту же аудиторию, где были вчера. У нас сейчас должно было быть Волшебство слова, и вела его профессор Аварра. Гэн говорил, что это будет первый урок (если будет), потому что профессор еще ни на один не пришла. Может, мне повезет, и она сегодня тоже не появится? Оладка перепеченная! Она уже тут!
Протиснувшись к своему месту, я уселся и повернулся туда, где сидела Корнелия. Она это заметила и немного покраснела. Будто случайно, она отбросила волосы назад, и я увидел ее нежную белую шею. Я уже говорил, что она красавица?
Я спиной почувствовал, что кто-то в упор на меня смотрит. Но когда я повернулся, то так и не понял, кто это был. А может, мне просто показалось.
Прозвенел звонок, и профессор встала из-за своего стола. Волосы у нее совсем растрепались, а очки сползли на нос, профессорская мантия была одета задом наперед и сильно помята. Сама Аварра немного пошатывалась.
— Что это с ней? — спросил я у Гэна шепотом. — Она что, пьяная? — Никогда бы не подумал, что такое может быть в Школе. А с другой стороны, не люди они, что ли?
— Н-нет. Не выспалась. Она по утрам всегда такая. Я ее иногда в Библиотеке утром вижу. Она там на столе спит.
— В Библиотеке? А ты-то что там утром забыл?
Гэн покраснел, но ничего не ответил.
— Доброе утро! Надеюсь, никто не проспал и не прогуливает? А, охламоны, все на месте?
— Все! — послышалось с разных сторон.
— Ну и чудненько, — зевнула профессор. — Что-то мне сегодня лениво проверять вас. Ладно, какая там у нас сегодня тема?
Она порылась в своих свитках и вытащила один.
— Ага! Введение в Волшебство слова. Ну, охламоны, может, кто-нибудь знает, что из себя представляет волшебство слова и зачем оно вообще нужно? Опусти руку, школяр Гэнриус. Школяр Трисса, ты тоже. Ну?
Никто больше и не подумал отвечать.
— Что, вообще никто? Ладно, школяр
Гэн прокашлялся и, красный как бурак, сказал:
— В-волшебство слова — это когда посредством изменения интонации, силы звука и громкости можно превратить это слово в то, что нужно.
— Правильно, — кивнула профессор и зевнула. — А теперь пусть кто-нибудь другой расскажет нам, каким образом это происходит. Нет, школяр Трисса. Ну, охламоны?
И тишина…
— Ну и ладно, — сказала она. — Сама расскажу. А ты, школяр Гэнриус, молодец.
Профессор Аварра подошла к доске и написала на ней слово «замок».
— Для чего мы используем замки? Правильно. Для того, чтобы двери закрывать. А что если вам понадобилось срочно закрыть дверь, а замка у вас нет? Школяр Гэнриус, опусти руку. Тогда что вы будете делать? Тогда вам нужно всего лишь воспользоваться волшебством слова. Кто-нибудь из вас, охламоны, догадался, что нужно сделать? Школяр Трисса, опусти руку.
Профессор прошлась вдоль рядов, но никто так и не сказал ничего. Только Гэн и Трисса так и сидели с поднятыми руками.
— Ладно, охламоны, сейчас покажу.
Она снова подошла к доске, положила правую руку на левое плечо и произнесла что-то похожее на:
— УзааМооУок.
Потом она дотронулась левой рукой до слова на доске, буквы засветились, отделились от доски, соединились в один светящийся клубок и через мгновение превратились в самый взаправдашний замок.
Школяры зашумели, да чего уж там, я и сам был в полном восторге. Это ж надо, сказать всего одно слово, и перед тобой уже самая настоящая вещь. Это ж сколько я плюшек да калачей наговорить смогу!
— Чего разволновались, охламоны? Обрадовались, да? А зря. Не со всеми словами так сделать можно. Да и те что можно все равно не навсегда, они потом снова в слова превратятся, только каждое в разное время. Но это я вам потом расскажу.
Ну вот, а как же плюшки да калачи?
— А сейчас, охламоны, расскажу вам, как я это сделала.
Если честно, то я так ничего и не понял. Ну и ладно, не больно-то и хотелось.
Вскоре прозвенел звонок и все засобирались. Неужели домашнего задания никто не задаст? Ура!
— Погодите-ка, охламоны! А домашку кто записывать будет?
Оладка перепеченная! А я так надеялся!
— Попробуйте сами замок получить. Потом на урок принесете. Только не вздумайте настоящие замки нести. Все равно узнаю.
Оладка перепеченная!
Перерыв закончился очень быстро. Хорошо хоть, что бегать никуда не надо было — мы остались в той же аудитории. Вот только на меня как всегда все косились, а теперь еще и на Гэна с Паром. Хотя мои друзья, похоже, не сильно на это обращали внимание. Ну, Париус так точно! А вот Трисса, похоже, все еще на меня злилась.