Горе-волшебник. Книга 1
Шрифт:
И все же они справились. Я аж рот раскрыл от удивления. Оказывается, у меня волосы почти до лопаток достают, а я то думал, что они короче. Еще больше мой рот раскрылся, когда мне помыли голову. Я еще и кучерявый! Не сильно, но все-таки!
Потом дамы обрядили меня во вполне приличные черные штаны и белую рубаху. Сверху мне на плечи они накинули черную мантию. Ни дать ни взять первоклассник. Волосы мои зачесали назад и перевязали черной лентой. Ну, хоть на бантик завязывать не стали.
— Чего-то не хватает, — почесала щетинистый
Она порылась в выдвижном ящике под зеркалом и вытащила оттуда мохнатую ленточку. Накладные усы! Дама приложила их ко мне над верхней губой, выдохнула заклинание, и они приросли ко мне как родные.
— Вот теперь то, что нужно.
Оладка перепеченная! Да бабуля мне точно уши оторвет!
— Не бойся, Марвус, утром они отвалятся.
— Точно?
— Да.
Точно-точно?
— Я же сказала!
— Ну, ладно.
И тут я заметил, как одна из дам подошла ко мне с выпуклой бутылкой в ромбики, к которой были приделаны трубочка и мешочек. Где-то я уже такой видел… Уж ни у бабули ли часом… Точно! Духи!
— Не дамся! — завопил я и спрятался за креслом. И тут же почувствовал, что сбоку меня обрызгали чем-то пахучим. Оказалось, что у другой дамы была такая же бутылка. — Эй!
— Вот теперь ты полностью готов.
А запах то вроде и ничего, не сладкий совсем. Скорее он напоминал запах скошенной травы и еще что-то, но я так и не вспомнил что.
— Ага. Спасибо.
— Не за что, Марвус! Приходи к нам еще!
Ага, щас!
— Угу. Приду.
Когда я вышел из комнатки, то застал Пара и Валенсиуса в том же положении, что и когда я уходил. Только теперь Пар был одет точно так же, как я, только мантия у него была темно-вишневая, и кроме усов у него еще была тоненькая бородка.
— А! Мар! Что-то ты долго!
Я так злобно на него зыркнул, что бедный толстяк чаем поперхнулся.
— Совсем другое дело! — захлопала в ладоши дама Валенсия. — Ну, просто дамский угодник!
Это он сейчас так пошутил, да?
— Сколько с нас? — спросил Пар вставая.
— Ну что вы, молодые люди, ну что вы! — замахал руками Валенсиус. — Как я могу взять деньги с сына моего хорошего друга!
— А не с сына Вашего хорошего друга? — напомнил про себя я. — Сколько с меня?
— А с тебя, молодой человек, — хитро улыбнулась дама Валенсия и кокетливо прикрылась раскрытым веером, — поцелуй!
Так быстро я еще ни от кого не улепетывал. Вдогонку я услышал дружный смех дам и напутствие:
— Не забудь, что утром усы отклеятся!
Ага, понял. А еще я понял, что в лавку дамы Валенсии я больше ни ногой. Одежду я потом с Паром передам. Кстати о птичках, а где он сам? Я оглянулся и увидел, как Париус неспеша идет за мной. Он даже песенку насвистывал. Я подождал, пока он поравняется со мной и врезал ему по башке, не то что бы сильно, но чтоб прочувствовал.
— За что? — охнул он. И он скорее удивился,
— А сам не понял?!
— Не-а, не понял. Это ж ты в Город почти голый пришел, а не я.
Я стоял и сжимал, и разжимал кулаки. Нет, ну что с ним делать?
— А кто меня сюда притащил?
— Я что ли? — Пар выглядел таким обиженным, что я ему почти поверил. Почти.
Ладно, я потом с ним разберусь.
— Куда дальше то? — спросил я. — Только больше к друзьям твоего папы мы не пойдем!
— Как скажешь, — легко согласился Пар, а я прищурился. Уж не удумал ли он чего? — Пойдем пока к рыночной площади, а там посмотрим.
— Угу.
Ночью вместо обычных торговцев тут были палатки, где продавались вещи, которые школярам и видет пока не положено было, мол, не доросли еще. Если честно, то я так и не понял, что именно нам не положено было видеть. Вещи как вещи. Может, как раз и пойму, когда вырасту? Ай, ну их! Я спать хочу.
То и дело зевая, я таскался за Паром, пока тот высматривал цветастый платок. Сказать ему или не сказать? Ладно уж, скажу. А то так до самого утра бродить будем.
— Пар, погоди! — я схватил друга за плечо.
— А? Что? Ты ее нашел?
— Да. То есть нет. То есть не сейчас.
— В смысле? — нахмурился толстяк.
— В смысле, я ее перед Новым годом видел.
— И не сказал мне?! — Пар выглядел таким обиженным, как будто я у него последний леденец отобрал. И мне стало стыдно-стыдно.
— Извини, Пар.
— Где ты ее видел?
Я пожал плечами. Можно подумать, я сейчас вспомню.
— Она сказала, что ее можно найти, если она понадобится.
— Так она мне нужна! Вот прямо сейчас и нужна!
Наверное, не стоит ему говорить, что я об этом думаю. Хотя… Может, Зарина имела в виду, что…
— Пар! Слушай! — я легонько стукнул кулаком по плечу вконец загрустившего друга. — Я, кажется, понял!
— А? — Толстяк немного оживился. — Что понял?
— Ну… Мы Зарину когда встретили? Когда нам прохлада нужна была. А потом? А потом я подарки искал. Понял?
— Э… А! Понял! Нам ее товары нужны!
— Ага! Давай что-нибудь придумаем!
Легко сказать. А как пришлось, так ничего и не придумывается! У нас аж дым из ушей пер, а ничего в голову не шло. Оладка перепеченная! Думай, голова, думай!
— Придумал! — заорал Пар, и на него тут же обернулись прохожие.
Я схватил друга за рукав и потащил подальше от любопытных глаз.
— Что придумал? — спросил я, когда мы отошли туда, где было не так людно.
— Так у папки моего послезавтра день рождения! Вообще-то я уже ему подарок купил, но у Зарины ведь лучше будет!
— Ага! Давай теперь думать про подарок!
И мы снова стали усиленно думать, теперь не только дым пер, но и искры шли. А Зарины все не было видно. Оладка перепеченная! Ну мы и дурни! Мы ж с зажмуренными глазами думали!