Горец
Шрифт:
– Понял, Рамиз! Плохи наши дела, да?
– Как знать! Было бы гораздо хуже, если бы ты никого не обнаружил, а спецназ тем временем находился бы на скрытых позициях. В общем, наблюдай за возвышенностями, я еще свяжусь с тобой!
Бакашвили отключил станцию, ударил кулаком по земле:
– Проклятые русские! Узнали-таки о планах объединенного отряда. Ждали, когда группировка соберется в единое подразделение в крепости. Подготовили встречу! Но о дополнительных силах они ничего знать не должны. И в этом шанс на спасение. Неплохой шанс, если Кабан примет правильное решение. И оно у него, судя по всему, уже принято. Не зря он
Бакашвили включил радиостанцию:
– Кабан! Я – Рамиз! Как слышишь?
Кабадзе ответил тут же. Не спал:
– На связи! Что у тебя, Рамиз?
– Засада, шеф!
– Что?!! Что ты сказал?
– Разведка обнаружила позиции неизвестных сил по вершине подъема на запад от скалы.
– Кто конкретно обнаружил?
– Леван Марадзе.
Кабан выдержал паузу. Затем произнес:
– Так! Значит, русские все же узнали о нас!
– Похоже, да!
– А что доложили остальные разведчики?
– На востоке от поста и в «зеленке» никто не замечен.
– Вот именно, что не замечен! Леван обнаружил группу противника?
– Он видел лишь одного бойца, экипированного в форму российского спецназа.
– Каким образом обнаружил?
Бакашвили объяснил. Передал главарю банды доклад Марадзе. Тот проговорил:
– Если русские обнаружили себя с запада от поста, то они должны быть и у скалы, и восточнее.
– Нет, шеф! Проверявший восточное направление Давид Гвенидзе божится, что там противника нет. А окрестности встречающего поста я лично осмотрел, используя прибор ночного видения.
– Тогда что получается? Русские посадили своих людей на вершину, чтобы в определенное и неизвестное нам время снять посты, перегруппироваться и ударить по крепости сверху, блокируя тропу? То же самое сделать на перевале, а основной удар нанести из ущелья? Одновременно с востока и запада?
– Почему нет? По-моему, совсем неплохой план.
– Для кого, Рамиз?
– Для русских, конечно!
– Вот именно, что для русских! Так! Теперь стало известно, что Бекмураз отслеживался спецслужбами, информированными о выходе к крепости и наших сил. Он и притащил за собой русский спецназ. Тот ждал, когда отряды объединятся. Это практически произошло, и… наступило время ударить по нам. И начать действовать русские могут в четыре утра. До этого времени темновато еще будет.
– Что делаем, Лечо?
– Я свяжусь с тобой через двадцать минут, в 3.20. Ты же к этому времени вышли пару бойцов к встречающему посту, остальных незаметно подведи к возвышенностям, в тыл русской группы. Отдельно возьми под контроль пост у скалы. Его перед
Рамиз переключился на боевика, оставленного старшим резервной группы, приказал выслать к встречающему посту двух боевиков.
Отключив радиостанцию, Кабадзе прошел в каморку, где отдыхал его помощник. Потрепал за плечо.
Чадия открыл глаза:
– А?! Что? Это ты?
– Я, Вано! Быстро вставай и поднимай отряд.
– Что случилось, шеф?
– Крепость окружена русскими.
У помощника расширились глаза:
– Не может быть!
Кабадзе повысил голос:
– Я сказал, подъем! Чего лежишь?
Чадия вскочил, начал спешно одеваться.
Кабадзе прошел в подвал Бекмураза. Встретил на входе охранника. Спросил у боевика:
– От кого охраняешь своего господина, воин?
– Так приказано!
– Приказано?! Уйди в конец коридора!
– Но я должен…
И вновь Кабадзе пришлось повысить голос:
– Ты должен выполнять мои приказы, понял? Ушел в конец коридора ожидать дальнейших приказаний!
Охранник кивнул:
– Слушаюсь.
Кабадзе вошел в комнату размещения Бекмураза. Она была меблирована. На полу и стенах ковры, небольшой столик, лавки. Керосиновая лампа. Кабан покрутил привод фитиля, и комната наполнилась светом. Бекмуразов открыл глаза, удивленно спросил:
– Кабан, ты?
Кабадзе присел на скамейку:
– Я, Алим!
– Но что привело тебя сюда в столь ранний час?
– То, что крепость окружена русскими.
– С чего ты взял? Мои люди полностью контролируют подходы к Кентуму!
– А их контролирует русский спецназ. Я вел к тебе не тридцать человек, а сорок шесть. Пятнадцать оставил в «зеленке». Так вот, мои люди из резервной группы провели разведку подходов к ущелью с севера и обнаружили позиции русских недалеко от поста у скалы. А если на подъеме есть русские, то они есть везде. Думаю, через полчаса-час основные силы спецназа ударят по крепости из ущелья, предварительно отработав все твои посты. Они знали, что мы встретимся, и ждали этой встречи. Теперь русские атакуют Кентум.
Бекмураз побледнел. Поднялся с матраца, оделся в камуфлированный костюм. Спросил у Кабадзе:
– И что будем делать, Кабан?
– У нас единственный вариант действий. Это отход от Кентума на север.
– Но русские не дадут нам подняться наверх.
– Верно, поэтому я принял следующее решение. Своих людей я уже приказал поднять по-тихому. После нашего разговора поднимешь свой отряд ты. И выведешь его на позиции обороны крепости.
Бекмураз воскликнул:
– Надо срочно отозвать бойцов с постов, оставив только огневую точку на перевале!
– Ни в коем случае! Если русские увидят, что мы снимаем посты, то поймут, что обнаружены. И тут же пойдут на штурм. Дабы успеть подготовить оборону крепости, придется жертвовать часовыми.
– Но, может, их хоть предупредить?
– Ни предупреждать, ни снимать посты не будем! Поздно, понял?
– Понял, Лечо, понял!
Бекмуразов присел рядом с Кабадзе, жадно затянувшись папиросой, набитой анашой.
Кабадзе отмахнул от себя дым:
– Другого времени не нашел?
– Прийти в себя надо!