Горечь Пепла
Шрифт:
Я пытаюсь встать с кровати, но, опираясь на правую руку, сразу же чувствую острую и
жгучую боль. Подношу её к лицу и вижу в засохшей крови опухшую кисть. Мне трудно
пошевелить рукой, но, кажется, все пальцы на месте. Этого мне еще не хватало. Шеф
опять будет мною недоволен. С ней срочно надо что-то делать, иначе выговора мне вновь
не избежать. Ладно, у меня в запасе еще два дня. Стоп. А что, вообще, вчера произошло?
Не успеваю прийти в себя, как слышу
о какой-то там неземной любви. Поменять бы мелодию…
— Да, — стону я, даже не посмотрев на входящий вызов.
— Эй, засранец, — слышу я в трубке хрипловатый голос своего брата. — Башка трещит
по швам с самого утра? — ухмыляется говнюк.
— И тебе доброе, — отвечаю я, разминая свою затекшую шею. — Чем обязан?
— Хочу приехать и надрать твою задницу в очередной раз, — пауза. — Ты хоть помнишь
вчерашний вечер? Бро, я всё понимаю, но и ты меня пойми. Так больше продолжаться не
может. Возьми себя в руки, нащупай в паху свои яйца и убедись, что ты мужик. Тем
более, прошло уже столько времени после… — он замолкает, явно не хочет бередить
раны не очень приятными для меня воспоминаниями. — Она этого не стоит. Её в твоей
жизни больше нет. — Последние его слова отдаются эхом в ушах, вызывая у меня голове
неприятную пульсацию.
— В том-то и дело, я ни черта не помню. Неужели что-то настолько серьезное?
— В последнее время твой сценарий не меняется. Но если учитывать, что парень, на
которого ты напал, приходится сыном босса моего босса, то дело — дрянь.
— Да ладно? Черт… — зажимаю пальцами свою переносицу, пытаясь хоть что-то
припомнить, но от этого моя голова еще больше раскалывается, а поврежденная рука
отдается резкой болью. Если, как говорит мой брат, сценарий один и тот же, значит, я
был с девушкой, вот только… — С одной или с двумя? — интересуюсь у него, уверен, он
догадывается, о чем идет речь.
— С одной, — сразу же следует ответ. — Но проблема в том, что она была с этим парнем,
а он — её бойфренд. Ты напился до чертиков и, видимо, посчитал себя всевышним, раз
откровенно начал её лапать у Джейса на глазах.
— Джейс — это его имя?
— Да.
— Я избил его?
— Если ты о причиненных телесных повреждениях, то ему повезло больше, чем тебе. Но
ты всё равно счастливчик. Ведь, благодаря Заре, я сразу же направился в бар. Она
позвонила мне, как только тебя увидела там. Ты её должник. Не окажись меня рядом,
Кейн, сегодня бы ты проснулся не на своих мягких шелковых простынях, а в вонючей
камере с не менее вонючими крысами, — оповещает
твоя рука?
— Выглядит жутковато. Он порезал её ножом?
— Нет. Ты сам виновен. Тискал его женщину и после нескольких резких замечаний в
твою сторону, неожиданно кинулся на него с бутылкой, но, со своей в стельку пьяной
задницей, ты не рассчитал и грохнулся на пол, с треснувшим осколком в руке. Повезло,
что повредил только одну руку, а не ещё что-нибудь. С твоей-то работой.
— Да, я знаю, — не нужно мне напоминать про мою долбаную работу. Мне еще
предстоит как-то объясниться. — И как она? — пытаюсь сменить тему. — Хорошенькая?
— Ты сейчас серьезно? Да у меня из-за тебя могло быть куча проблем! — орет он в
трубку.
— Остынь, Джон, — ухмыляюсь, — я просто пошутил.
— Значит, шутник, слушай меня внимательно, — мой брат сейчас серьезен как никогда.
— На этот раз я всё уладил, Джейс без единой царапины на теле и обещал молчать. Но ты
задел его сраную гордость. Он просил передать тебе, держаться от него и его телки
подальше, иначе убьет тебя, не церемонясь. Уяснил? А от себя добавлю: бросай идею
напиваться до беспамятства и трахать всех подряд, очнись и начни, в конце концов, жить,
— не дожидаясь от меня ответа, он продолжает. — Давай, вставай, прими душ, приведи
себя в порядок, а я приеду за тобой. Поедем в больницу зашиваться.
Я молчу. Мне нечего ему возразить или сказать. Поэтому, он первый нажимает «отбой».
Последние два года я сам не свой, не знаю, чего хочу от своей жизни. Я как кусок дерьма,
плывущий по направлению течения и не желающий хоть как-то изменить это положение.
Но благодаря Джону, моему брату, я стараюсь. Он мой старший брат, и единственная моя
семья, опора и поддержка. К сожалению, наших родителей давно нет в живых. При жизни
они настолько сильно любили друг друга, что даже смерть не надолго разлучила их.
Сначала от рака умерла мать, а потом, спустя два месяца, ушел из жизни отец. Он просто
заснул и не проснулся.
Мама долго не могла забеременеть, и они с отцом уже почти отчаялись. Однако мечтам
свойственно сбываться. И когда это, наконец-то, произошло, ей было тридцать пять лет. А
спустя ещё три года, на свет появился я.
В детстве мы с Джоном были не разлей вода, и, несмотря на разницу в возрасте, мы всегда
держались друг друга. У нас была одна компания, одни и те же друзья, даже девушки
были похожи чем-то между собой. Джон хороший малый и отличный полицейский. Не