Гори, гори, моя звезда!

Коллектив авторов

Узник

Густая крапива Шумит под окном, Зеленая ива Повисла шатром; Веселые лодки В дали голубой; Железо решетки Визжит под пилой. Бывалое горе Уснуло в груди. Свобода и море Горят впереди. Прибавилось духа, Затихла тоска, И слушает ухо, И

пилит рука. <1843>

«Я говорил при расставаньи…»

Я говорил при расставаньи: «В далеком и чужом краю Я сохраню в воспоминаньи Святую молодость твою». Я отгадал душой небрежной Мою судьбу – и предо мной Твой образ юный, образ нежный, С своей младенческой красой. И не забыть мне лип старинных В саду приветливом твоем, Твоих ресниц, и взоров длинных, И глаз, играющих огнем. Август 1844, Франкфурт-на-Майне

Серенада

Тихо вечер догорает, Горы золотя; Знойный воздух холодает, — Спи, мое дитя. Соловьи давно запели, Сумрак возвестя; Струны робко зазвенели, — Спи, мое дитя. Смотрят ангельские очи. Трепетно светя; Так легко дыханье ночи, — Спи, мое дитя. <1844>

«О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной…»

О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной, Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный, Перстам послушную волос густую прядь Из мыслей изгонять и снова призывать; Дыша порывисто, один, никем не зримый, Досады и стыда румянами палимый, Искать хотя одной загадочной черты В словах, которые произносила ты; Шептать и поправлять былые выраженья Речей моих с тобой, исполненных смущенья, И в опьянении, наперекор уму, Заветным именем будить ночную тьму. <1844>

«Уж верба вся пушистая…»

Уж верба вся пушистая Раскинулась кругом; Опять весна душистая Повеяла крылом. Станицей тучки носятся, Теплом озарены, И в душу снова просятся Пленительные сны. Везде разнообразною Картиной занят взгляд, Шумит толпою праздною Народ, чему-то рад… Какой-то тайной жаждою Мечта распалена — И над душою каждою Проносится весна. <1844>

«Недвижные очи, безумные очи…»

Недвижные

очи, безумные очи, Зачем вы средь дня и в часы полуночи Так жадно вперяетесь вдаль? Ужели вы в том потонули минувшем, Давно и мгновенно пред вами мелькнувшем, Которого сердцу так жаль? Не высмотреть вам, чего нет и что было, Что сердце, тоскуя, в себе схоронило На самое темное дно; Не вам допросить у случайности жадной, Куда она скрыла рукой беспощадной, Что было так щедро дано! <1846>

«Я плакал во сне; мне приснилось…»

Я плакал во сне; мне приснилось, Что друг мой во гробе лежит, — И я проснулся – и долго Катилися слезы с ланит. Я плакал во сне; мне приснилось, Что ты расстаешься со мной, — И я проснулся – и долго Катилися слезы рекой. Я плакал во сне; мне приснилось, Что ты меня любишь опять, — И я проснулся – и долго Не в силах я слез был унять. <1847>

«Свеж и душист твой роскошный венок…»

Свеж и душист твой роскошный венок, Всех в нем цветов благовония слышны, Кудри твои так обильны и пышны, Свеж и душист твой роскошный венок. Свеж и душист твой роскошный венок, Ясного взора губительна сила, — Нет, я не верю, чтоб ты не любила: Свеж и душист твой роскошный венок. Свеж и душист твой роскошный венок, Счастию сердце легко предается: Мне без тебя хорошо и поется. Свеж и душист твой роскошный венок. <1847>

«Полно спать: тебе две розы…»

Полно спать: тебе две розы Я принес с рассветом дня. Сквозь серебряные слезы Ярче нега их огня. Вешних дней минутны грозы, Воздух чист, свежей листы… И роняют тихо слезы Ароматные цветы. <1847>

Весенние мысли

Снова птицы летят издалека К берегам, расторгающим лед, Солнце теплое ходит высоко И душистого ландыша ждет. Снова в сердце ничем не умеришь До ланит восходящую кровь, И душою подкупленной веришь, Что, как мир, бесконечна любовь. Но сойдемся ли снова так близко Средь природы разнеженной мы, Как видало ходившее низко Нас холодное солнце зимы? <1848>