Гори оно все огнем…
Шрифт:
– А какой тебе больше нравится, киса? Подскажи! А я пожелания учту. Это сделать будет легко.
– Даже так?! Там у тебя пока только фундамент заложен? Или строительство и не начиналось? Так это долго ждать будет! А я – девушка нетерпеливая. Вот если бы ты сразу меня повел в свое гнездо!..
– И все же? Какие строения тебе нравятся? – его глаза вдруг стали слишком серьезными.
Глядя в такие, веселье в ней резко пошло на убыль, но договаривала все еще со смешком.
– Не выношу параллельные линии. Я полюбила бы нестандартное строение. Вот если сможешь построить такое, то будет тебе мое согласие, стану следить за семейным очагом и воспитывать твоих детей.
– Выходит, выдвинула сейчас мне условие? – ох уж этот стальной блеск
Не понятно до чего бы договорились, и куда завел бы их этот разговор, но в следующий момент официантка по имени Надя принесла холодные закуски и принялась ловко расставлять перед ними на столе тарелки, поблескивая золотистым значком на груди, где значилось гордое слово «Надежда».
– Мне нравится, как ты ешь, – отложил через полчаса приборы Сергей и протянул руку к бокалу с минеральной водой. – Значит, такая фигура дана тебе от природы, а не является результатом каждодневных истязаний себя диетами и занятиями в фитнес зале?
– Я, по-твоему, похожа на дамочку изнеженную и имеющую круглую сумму денег на карте?
– А просто, как к комплименту, нельзя было отнестись к моим словам? Обязательно наставлять на меня иголки? Да ты тогда не котенок, а ежонок, – хмыкнул в ответ мужчина.
– Хорошо, тогда и я сделаю тебе комплимент. Твое телосложение, оно не совсем соответствует работнику автомастерской, на мой взгляд. Есть впечатление…
– Что каждый вечер посещаю дорогой зал с тренажерами? – он от души засмеялся.
– Нет… – хитро скосила она на него глаза. – Скорее, похоже, что ведешь очень активный образ жизни. Частенько меняешь место жительства, каждый день в движении, в напряжении… Этакий вечный турист! Или нет! Охотник! Вот, это очень тебе подходит.
– Да?! – он удивленно пошевелил бровями и не удержался, вскинул руку, чтобы потрогать себя за мочку уха. Но глаза от нее отвел на мгновение, а потом снова принялся улыбаться. – Интересное сравнение. Туризм я люблю. Походы в лес с палаткой, сплав по реке на байдарке тоже уважаю. Не прочь посидеть на берегу с удочкой, но вот стрелять из ружья – это не мое. Убивать не люблю, однозначно.
– И то хорошо, – ответила Таня ему такой же широкой улыбкой и протянула руку к своему бокалу. – Так за что выпьем?
– За нас, конечно! – коснулся он ее фужера своим и прислушался к приятному звону. – Только за нас!
* * *
Вечером Сергей привез Таню к ее дому. Остановил машину недалеко от калитки и стал недвусмысленно намекать, что был бы не прочь зайти к ней на чашку чая. Девушке пришлось выдержать очень сильный натиск, прежде чем донесла до сознания кавалера, что не по характеру ей впускать в свое жилище мужчину после первого же свидания.
– Даже если этот муж поклялся, что заполучит тебя для своего нестандартного дома, который не будет иметь ни единой параллельной линии? – легко и играючи, оттеснил Сергей ее к деревянному забору и уперся в него вытянутыми руками, чтобы не дать Татьяне моментально скрыться от него в распахнутой калитке. Засмеялся, приближая свои губы к самому ее уху, а потом произнес, то ли шутя, то ли с угрозой. – Думала, пожелала мне спокойной ночи и была такова? – но затем заглянул в ее глаза и заговорил уже другим тоном, да и взгляд его смягчился, что ли. – Эй! Таня! Ты что, испугалась меня? Глупенькая. Я тебя, киса, обижать не собираюсь. Никогда. Запомни и верь. Намекнул просто на прощальный поцелуй. Его-то ты мне подаришь? Что молчишь и смотришь в землю? Неужели, я и это не заслужил? Может, считаешь, что тороплю события? Возможно, – легко согласился сам с собой, потому что девушка продолжила молчать и отводить глаза. А следом оторвал одну руку от досок забора и взялся за Танин подбородок, чтобы повернуть ее голову к себе лицом. – Посмотри на меня. Как видишь, не мальчик. Я молодой и здоровый мужчина. Поэтому ходить долго вокруг да около своей женщины не собираюсь, – затем снова наклонил голову и приблизился к ее уху и шее, начав ласкать их горячими губами. – Ты поняла меня? Ухаживать согласен
Он набрался терпения и принялся ждать от нее ответа. Долго ждал. Уже целовать шею перестал, отстранился от девушки и начал сверлить ее настойчивым взглядом. И целовать Танины губы снова принялся только после того, как заметил легкий кивок упрямой темной головки со смешной кисточкой-хвостиком, от заколотого на затылке жгута волос. И терзал ее губы потом до тех пор, пока не вырвал у нее тихого стона. Тот оказался так сладок для его слуха, что не сдержался и усилил напор. В итоге девушка оказалась полулежащей на его согнутой руке, глаза ее были закрыты, опухшие губы уже без остановки радовали стонами, и она нисколько не сопротивлялась тому, что его правая рука давно и по-хозяйски завладела ее девичьей грудью, освобожденной от всякой одежды и белья. Сергей понял, что мог уже в тот момент брать ее в охапку и нести хоть в машину, хоть в тот сарай, что гордо назывался домиком для дачников. Но, сам себе удивился, не сделал этого. А начал выравнивать и свое сбившееся тоже дыхание, и пальцы свои жадные заставил перестать сминать и гладить теплую девичью грудь. Наоборот, незаметно для девчонки вернул на прежнее место кружева бюстгальтера и даже пару пуговок платья умудрился застегнуть, что было много труднее сделать одной-то рукой.
– Все! Я ухожу, – его голос ему не понравился. Давненько он у него настолько не хрипел, однако. Это никуда не годилось. От такой мысли слегка нахмурился, но неотрывно посматривал, как оживала, приходила в себя разомлевшая девочка. И продолжал удерживать ее в своих объятиях. Вот руки разжимать ему чертовски не хотелось, и оправдывал это нежелание тем, что Татьяна могла бы и упасть, пожалуй, отпусти он ее немедленно.
И на Таню его хрип подействовал. Отрезвляюще. Сначала она вроде бы моргнула, потом шире распахнула глаза, и оказалось, что выглядела совершенно неприлично.
– Ты слышишь меня? – наконец-то, с его голосом был полный порядок. Остались руки. С усилием ослабил хватку, а следом и девочка дернулась всем телом и резко выпрямилась, пытаясь самостоятельно устоять на ногах. – Мне пора, милая. До завтра.
Когда увидел, как она захлопала растерянно длинными темными ресницами, а одновременно с этим подняла дрожащую руку к алевшим губам, чуть не сорвался вновь. Но отступить от нее на шаг, все же, получилось. Это радовало. А дальше стало легче. Следующий шаг в сторону дался вполне просто, и выглядел он при этом уверенно.
– Помни, завтра в одиннадцать приду сюда же. Спокойной ночи.
Какое там спокойствие! Какой сон теперь мог быть! Да она уже сейчас могла бы пригласить этого мужчину в свою постель. Боже! Как прямо здесь, у калитки ему не отдалась, вот в чем был вопрос. Сергей уже несколько минут как уехал, а она как привалилась к забору, так и продолжала стоять. Опомнилась, почувствовав, что начала съезжать спиной по серым старым доскам, потому и сместилась чуть в сторону, чтобы немедленно присесть на кособокую скамеечку, ровесницу все тому же ветхому забору. Села, отдышалась и с удивлением взглянула на свои трясущиеся руки. Но на них взгляд задержала ненадолго – неожиданно заметила, на что был похож вырез ее платья. Нет, это уже было слишком, вся грудь ее в кружевном белье была видна. Пришлось срочно справляться с мелкими пуговками, запихивая их в узкие петли. И тут припомнилось, как мужская рука хозяйничала только что в этом вырезе, и от этого ее собственные пальцы потянулись ко рту, желая задержать невольный судорожный выдох. А как коснулись его, так Таня и вскрикнула, потому что опухшие губы ощутимо побаливали.