Горизонты и лабиринты моей жизни
Шрифт:
Пробудить миллионные массы молодежи к сознательному историческому творчеству, освободить его от догматизма и культа личности — в этом состояла вся прелесть, неповторимость, значимость избранного комсомолом после XX съезда КПСС пути.
После идеологического пленума ЦК ВЛКСМ появилось много нового, интересного в постановке политического просвещения, лекционной работы, организации отдыха, досуга молодежи.
Молодая Рая Чепрыжова читала лекции в далеких таежных местах Красноярского края. Старики и молодые засиживались с ней до «петухов». Первый секретарь крайкома партии очень просил
Приобщение широчайших масс молодежи к культуре, развитие у юношей и девушек постоянного влечения к ее богатствам занимали руководящие комсомольские органы. Было очевидно, что добиться желаемого результата на этом благородном пути можно лишь в тесном содружестве с творческими союзами писателей, композиторов, художников, деятелей театра, кино, с многочисленной армией культпросветработников, связанных с профсоюзами, органами культуры. А такое содружество можно было выстраивать только на конкретных взаимоинтересных делах как для творческой интеллигенции, так и для молодежи.
Таким взаимоувлекательным делом явился Всесоюзный фестиваль советской молодежи, который начинался в каждом колхозе, совхозе, на каждом предприятии, проходил в районах, городах, областях, краях, республиках и завершался смотром художественного творчества молодежи в Москве в преддверии VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов, прошедшего под девизом «За мир и дружбу» (28 июля — 11 августа 1957 года).
К подготовке и проведению Всесоюзного фестиваля были привлечены все лучшие творческие силы страны, все, кто составлял гордость отечественной многонациональной культуры.
В рамках фестиваля были проведены всесоюзные конкурсы молодых композиторов, поэтов-песенников, музыкантов-исполнителей, конкурсы на лучшее литературное произведение, театральный спектакль, конкурсы-смотры молодых ансамблей и художественных коллективов, исполнителей и другие. Всесоюзный фестиваль выявил целую плеяду талантов, внесших своим творчеством вклад в отечественную культуру.
Были созданы прекрасные произведения о молодежи, о комсомоле, которые и ныне не сходят с театральных, концертных подмостков, с экранов кинотеатров…
Мало кто знает, что путевку в большое искусство И. Кобзону, эстрадному певцу нашего времени, доброму совестливому человеку, дал Всесоюзный фестиваль молодежи во время его срочной службы в Закавказском военном округе.
Между творческой интеллигенцией и комсомолом, его Центральным комитетом сложились воистину искренние товарищеские отношения. Писатели, композиторы, художники, поэты, актеры, режиссеры заходили не как гости, а как товарищи: М. Шолохов, К. Симонов, С. Михалков, Л. Ошанин, Е. Долматовский, Д. Шестакович, Т. Хренников, С. Туликов, В. Мурадели, С. Герасимов, П. Соколов-Скаля, Д. Шмаринов, Р. Симонов, И. Туманов, Б. Покровский, Л. Утесов, И. Моисеев, Т. Устинова были советчиками и помощниками комсомола. И не только они.
Как бы хотелось сказать обо всех! Позволю лишь еще раз выразить им благодарность за все свершенное на ниве приобщения юношества к прекрасному, к культуре. Наверное, многие из тех, кто стал маститым художником,
Всесоюзный фестиваль советской молодежи стал хорошей репетицией Московского всемирного фестиваля молодежи и студентов. Его демократичность и открытость, дружелюбие москвичей создали неповторимую обстановку дружбы и единения молодости всего мира. На фестиваль в Москву приехали свыше 30 тысяч юношей и девушек из 131 страны мира. 25 тысяч молодых людей из всех союзных республик, областей и краев страны представляли советскую молодежь. Фестиваль не был заперт в залы и кабинеты. Он проходил на улицах, в парках, садах, стадионах.
О царившей во время фестиваля атмосфере свидетельствует, например, такой факт: открытие фестиваля задержалось на два с лишним часа. Колонна грузовых автомашин, на которых ехали иностранные делегации, растянулась по всей Москве — от ВДНХ до Лужников. Буквально вся Москва, и стар и млад, высыпала на улицы. Москвичи останавливали машины, завязывались оживленные беседы с членами зарубежных делегаций, вспыхивали импровизированные выступления танцоров, музыкантов, певцов. Улыбки, объятия…
Советская делегация была еще на площади перед ВДНХ, а первые машины к назначенному времени уже подошли к стадиону им. В.И. Ленина.
Звонит мне А. Шелепин и спрашивает: «Где делегация?» — «На ВДНХ». — «Члены Политбюро уже на стадионе. Что будем делать?» — «Если события будут развиваться таким же образом, то открытие фестиваля задержится на два-три часа. Наверное, надо докладывать Н.С. Хрущеву». — «Жди — позвоню».
Прошло какое-то время, раздался телефонный звонок Шелепин веселым голосом говорит: «Докладывал Н.С. Рассказал, что делается на улицах Москвы, в связи с чем открытие задержится. Н.С. сказал: „Ничего, подождем. Мы, члены Политбюро, здесь поработаем. Пускай идет все своим чередом“».
Надо заметить, что всю подготовительную работу к фестивалю проводил ЦК ВЛКСМ своими силами, без создания каких-либо особых правительственных комиссий. Порядок в Москве обеспечивала не милиция (ее на улицах города почти не было видно), а дивизия московских комсомольцев. Руководители самых различных ведомств и организаций приходили на Маросейку и докладывали все, что и как делается по подготовке к фестивалю.
Особо хочется сказать добрые слова в адрес ВЦСПС. Секретарь ВЦСПС Т.Н. Николаева не жалела ни сил, ни времени, отдавая их делу проведения Всесоюзного и Всемирного фестивалей молодежи, а дело это требовало постоянного внимания.
Всесоюзный фестиваль выявил многие новые таланты. Всемирный фестиваль вылился в яркую демонстрацию молодежи мира в борьбе за мир и дружбу между народами.
Ныне нередко можно услышать голоса о том, что-де массовые призывы молодежи на освоение целинных и залежных земель, на стройки Сибири, Дальнего Востока, Крайнего Севера и другие не способствовали делу воспитания юношей и девушек; что сейчас молодежь на подобные обращения не откликается. Уверен, что такие утверждения идут в одном случае от незнания действительного положения вещей, в другом — от не совсем добросовестных побуждений.