Горизонты
Шрифт:
Которые я направила прямо ему в глаза.
Вырвавшийся из глотки Аида, наполненный мукой, вопль, отразился от стен тронного зала и я заблаговременно бросилась в сторону, чтобы избежать такой неприятности, как он, врезавшийся в меня. Он бродил, пошатываясь, хромой и ослепший. С закреплённым на его копыте мечом, он не мог даже нормально стоять. Взмыв в воздух, он с грохотом врезался в потолок.
— Да потеряй же сознание, ослепший ты кретин! — прокричала я ему. Однако, вместо этого, он рухнул прямо на меня, вопя
— Сдайся! Этот бой окончен, любимый! — взмолилась Персефона.
— Отец, пожалуйста! — прокричала Тенебра.
— Нет! — проревел король. — Я лучше умру, но не сдамся!
Я могла бы убить его, просто оставаясь на месте и позволяя ему забрести в одну из забвеньевые сфер. Остальные члены королевского двора тоже пытались его остановить, но он впал в бешенство, нанося неистовые удары мечом по каждому, кто приближался к нему. Ярящийся и ослеплённый, он покинул круг лунного света, и я победила. Но это было уже не важно.
— Все назад! — крикнула я, поднимая магией обрубок своего копья с наконечником, в то время как он размахивал во все стороны мечом, половина которого обратилась в прах, пройдя сквозь сферу тьмы. Вспышка и я оказалась на его спине, когда он вновь взлетел.
Полудюжина уколов копьём превратили его крылья в лохмотья, и мы рухнули на пол, в последний раз. Большинству этого было бы уже достаточно, но в нём всё ещё оставался боевой задор. Я, обхватив передними ногами, сжала его шею, в то время как он продолжал отбиваться.
— Держите его! — завопила я, в то время как мои ребра разрывала боль.
Виспер, в мгновение ока, оказалась рядом с ним и схватила его сзади.
— Я по-твоему кто, земная пони? — пропыхтела она, пытаясь не допустить его погружения в сферу из тёмной энергии. Стигиус и Тенебра тоже пытались направить его в другую сторону, при этом мышекрылая кобыла больше боролась со своими собственными дёрганными движениями.
Мне это, в конечном итоге, надоело. При помощи магии я расстегнула пряжки на ремешках шлема и сорвала его с головы Аида. Пора всё это заканчивать. Подняв дубинку, я принялась охаживать его ею по голове.
— Тебе. Следовало. Позволить. Мне. Спокойно. Уйти! — шипела я, при каждом ударе. На шестом, он наконец-то, наконец-то рухнул. Его голова представляла собой кровавое месиво, но он по-прежнему дышал. Я, в свою очередь, повалилась рядом с ним, и, откинувшись назад, закашляла кровью.
— Ох. Но ты можешь забрать обратно свою вещь, — произнесла я, и, небрежно сняв корону, бросила её ему в копыта. Обруч приземлился на ребро, и, подскакивая, покатился прочь от нас обоих. Я, повернувшись, улыбнулась Персефоне. — Где находятся талисман и ближайший врач?
Но ни один ночной пони на меня не смотрел. Все они широко раскрыв глаза пялились на корону. Тенебра билась в судорогах, но Стигиус и ещё пятеро пони, устроили
— Ух… алло? — отупело, спросила я. — Талисман?
Персефона с ужасом таращилась на меня, словно видя впервые в жизни.
— Он был… частью короны.
…
…
«Ох…»
— И… что сейчас произойдёт? — спросила я, действие адреналина заканчивалось, и… ох… ого… сила тяжести была тяжелой… Я прилагала огромные усилия, чтобы сосредоточиться, вглядываясь затуманенным взором в собравшихся здесь ночных пони. Их взгляды, наполненные абсолютным недоумением, дали мне исчерпывающий ответ и я пробормотала: — Вот дерьмо…
Внезапно, цвета всего, что находилось в комнате, инвертировались и я недоумённо огляделась, упорно пытаясь дышать со сломанными рёбрами. Секунду спустя, комната вновь стала такой, какой и была. Сферы тьмы исчезали одна за другой, и никто не осмеливался пошевелиться. А затем, я услышала это.
Дождь. Стук падающих на крышу капель дождя. Я посмотрела на витражи, сквозь которые лился бледный свет.
— Вернулась. Всё же вернулась, — произнесла я, вставая, и зашагала к двери. — Я скоро прейду, Глори… — пробормотала я, улыбаясь… а затем, мир погрузился во мрак.
* * *
Было бы прекрасно выйти из беспамятства в теплой кровати с Глори, прижавшейся с одной стороны, и П-21, обнимающим меня с другой. Прекрасно, но не реалистично. Так что, когда я проснулась в кровати без всяких прижиманий и обниманий, я нашла утешение в том факте, что кровать была все же теплой, простыни были чисты, а звуки дождя говорили мне о том, что я — дома… или, по крайней мере, вернулась в нормальный мир. И я была вновь голодна! Серьезно, даже с похмелья это не беспокоило столь сильно. Слава тошноте.
К сожалению, тот алкоголь, что я выпила, уже просился наружу, так что мне пришлось покинуть уютную больничную койку ради уборной. Свет, пробивающийся сквозь окна, был достаточно тусклым, что бы, к счастью, стать лишь маленьким ножом в моей голове. Болезненность. Усталость. Замечательное утомление. Я немного покачивалась, но мой рот был полон послевкусия от лечебного зелья. Буду в полном порядке, если только моя голова не взорвется через пару минут. После того, как воспользовалась удобствами, я стояла в проходе уборной и потягивалась. Это было странно, я ожидала… ну… большего от состояния пациента.