Горькая правда
Шрифт:
— Стас… — зовет меня ласково Юля.
— Ммм? — с трудом отрываюсь от ее тела, которое покрываю поцелуями.
— Не сдерживай себя! Я люблю, когда ты настоящий! — приказывает Юля мне, извиваясь под моими ласками.
Странно, но ее слова как будто снимают последний сдерживающий меня тормоз. Я набрасываюсь на нее, истерзаю ее, но ей это нравится. Она же истощает ласку и нежность.
Я старался быть осторожным, чтобы не повредить ее нежную кожу, беречь, делать ей приятно, но… Не всегда получалось себя сдерживать, а Юля принимала меня
Звенит будильник в три ночи или утра? Но мы еще даже не ложились спать. Мне мало! Я не могу ей надышаться и наглядеться!
— Пора в аэропорт, — говорит Юля, а я смотрю на разметавшиеся белокурые волосы по подушке, ведя взглядом до бездонных синих глаз, которые гипнотизируют меня.
— Не уезжай, прошу, любимая моя, — шепчу я, ласково проводя ладонью по ее волосам и рукам.
— Стас, я должна ехать, — так же тихо отвечает мне Юля.
— Не должна. Ты никому ничего не должна, — отвечаю я, со слабой надеждой на то, что она останется.
— Должна. Себе должна, — отвечает твердо.
Я вздыхаю, утыкаясь в ее шею лицом, целую.
— Стас… Ты должен меня отпустить.
— Я не могу! — честно отвечаю ей.
— Но у тебя нет выбора. Целый год — это очень много. Долго… За этот год может многое измениться… — я глушу ее монолог поцелуем, понимая, что она хочет сказать.
— Для меня уже все решено, — выдыхаю в ее сладкие припухшие от поцелуев губы.
— Стас, я тебя отпускаю, — вздыхает, — ты мне ничего не должен. Я тебя прощаю. Я уезжаю с легким сердцем. Живи, радуйся жизни, и я постараюсь делать также, — говорит дрожащим голосом.
Меня начинает поглощать темнота. Вновь. Пытаюсь совладать с собой.
— То есть ты бросаешь меня? — говорю, нависая над ней, — серьезно? В тот момент, когда ты стонешь подо мной от ласк? В тот момент, когда… — я вхожу в нее до упора, легко проникая, ведь она сочиться для меня, — когда ты меня вот так ждешь? — делаю движение, еще, замедляюсь, наказывая ее и себя.
— Ммм …. — отвечает Юля, вернее мычит.
— Скажи мне, что ты меня не любишь и бросаешь, глядя в глаза? — прошу я, замираю, всё еще находясь в ней.
Юля распахивает свои глаза, но молчит. Потом тянет меня к себе, целует. Я знаю ее ответ, но сдаюсь, решая в последний раз раствориться в ней, раз она так хочет. Очередной раз я забыл о защите, но мне все равно. Именно тогда, когда я понял, что хочу настоящую семью с Юлей — с детьми, с заботами и бытом, ссорами, с любыми проблемами, но главное, с ней, с моей любовью по имени Юлия… Она, как настоящая птичка, упархивает от меня.
Откинувшись на подушку, я, молча глотая свои не пролитые слезы и горечь, встаю и иду в душ. Пока я готовлю завтрак, Юля приводит себя в порядок. Я замечаю чуть заметный синяк на ее губах, который мне немедленно хочется заласкать, я легонько касаюсь губами его. Пододвигаю тарелку с яичницей к ней. Мы молча завтракаем, но мне кусок в горло не лезет, поэтому я пью безвкусный
— Ты все еще хочешь меня провожать в аэропорт? — тихо спрашивает Юля.
— Я тебя все равно люблю, несмотря на то, что ты мне не веришь, несмотря на то, что ты уезжаешь, — делаю глубокий вдох, — несмотря на то, что ты меня бросаешь. Несмотря ни на что.
Юля не отвечает, отводит взгляд, тихо благодарит за завтрак и уходит одеваться.
Всю дорогу до аэропорта мы молчим, каждый погружен в свои мысли. Пару раз я хотел свернуть в сторону моего дома, реально похитить Юлю и никогда не отпускать. Эгоистично и подло. Но я хотел этого всем сердцем… Понимал, что так нельзя. И только потому что Юля не простит мне этого, я так не поступил.
В аэропорту все происходило быстро: багаж, регистрация, билет… И вот мы стоим перед входом в международный терминал, продолжая молчать, стоя в обнимку. К нам подбегает запыхавшаяся Лия, вручая Юле подарок от Ани — какие-то каракули, но Юля расплывается в улыбке.
— Я так боялась опоздать! — сообщает Лия, — удачи тебе, моя Ю!
— Спасибо, Ли!
Обе девушки плачут, а я смотрю на них, запоминая этот момент, ощущая, что мое сердце разбивается вновь и вновь на тысячи осколков.
— Привет! — слышу мужской голос и оборачиваюсь.
— Артур, привет! — Юля отстраняется от меня, обнимает этого мужика, а у меня закипает кровь.
Артур вручает букет из желтых роз, Юля благодарит и стреляет в меня боязливым взглядом. Правильно, что боится моей реакции. Я уже не в силах сдерживаться! Даже не слышу, о чем они разговаривают, погружаясь в черноту своих мыслей. Но я молчу, лишь перетягивая Юлю обратно в капкан из своих рук.
— Мне так приятно, что вы все пришли меня проводить! — восклицает Юля, — но мне уже пора.
Юля снова обнимает Артура, который приподнимает ее и шепчет что-то на ухо, чем вызывает новый приступ моего бешенства. Потом Лию, с которой они обе рыдают навзрыд.
Я же беру Юлю за руку, отвожу подальше от остальных, целую в губы, наплевав на свидетелей, прижимаюсь к ней всем телом, вдавливая ее в себя, решая, что поступлю так, как хочет она, как бы не было мне больно.
— Я отпускаю тебя, Синичка. Лети в свое светлое будущее. Я принимаю твой выбор. Ты свободна, — говорю, как можно спокойнее, уничтожая себя окончательно.
Юля кивает, видимо, не в силах мне ответить. Бегло целует, достаёт маленькую коробочку и вкладывает мне в ладошку.
— Открой, когда я уеду, — шепчет Юля, резко разворачивается и скрывается за стеклянными дверьми аэропорта.
— Пойдем, поговорим? — обращаюсь к Артуру, на что тот утвердительно кивает.
… 3 месяца спустя…
Глава 36
Глава 36
Юля