Горькие шоколадки

Карма Элис

Он прикрыл глаза и услышал тяжёлое дыхание Чеса в унисон со своим. Почему-то захотелось коснуться его, убедиться, что ему сейчас так же хорошо. Ларри покосился на него и внезапно встретился с его слегка опьяневшим взглядом. Чес потянулся к нему с какой-то мукой на лице, его рука зарылась в светлые волосы Ларри. Тот осторожно подался вперёд и коснулся губами его губ. Язык скользнул внутрь, но в следующий момент Чес разорвал поцелуй и, издав низкий стон, кончил Микки на живот. Ларри подался назад, стараясь не слишком сильно толкаться Микки в глотку. Он наблюдал,

как Чес, чуть переведя дыхание, опускает ноги Микки и разводит их в стороны. Как пристраивается между ними и берёт в рот резко, в характерной ему манере. Ларри чувствовал, что больше не в силах сдерживаться.

– Микки, я сейчас… – произнёс он и попытался вытащить, но тот обхватил его ягодицы и заработал ртом ещё активнее, не оставив Ларри шанса на отступление. Они кончили почти одновременно. Чес, как это обычно бывало, сразу ушёл в ванную, а Микки довольный собой прижался к растянувшемуся на кровати Ларри.

– Я так рад, что ты с нами, – прошептал он, уткнувшись ему в подмышку.

Ларри задумчиво хмыкнул и погладил его по тёмным мягким волосам. Скажи ему кто-то ещё полгода назад, что он будет состоять в таких отношениях, что будет любить двоих, он покрутил бы пальцем у виска.

I Одинокий доктор

Ларри молча стоял посреди комнаты не в силах отвести взгляд от своего партнёра. Предзакатное солнце сквозь приоткрытую штору освещало его строгий профиль. Джон расположился в своём излюбленном кресле, как делал всегда, когда появлялась необходимость сообщить Ларри важные новости. Сегодня перед встречей со спонсорами команды он навёл особенный лоск: чисто выбрился, приоделся и сделал укладку. Ларри чувствовал витавший в воздухе аромат парфюма, того самого, что он подарил ему. Солнечные блики играли на светлых вьющихся волосах. Джон был сейчас безумно красив. Но единственное, о чём мог думать Ларри: что не так с ним самим, что он раз за разом наступает на одни и те же грабли.

– Ну не смотри ты на меня как на предателя родины, – сказал Джон, тяжело вздохнув. – Ну изменил. Ну подумаешь. Что тут такого?

«Что тут такого?!» – каждое его слово оставалось эхом у Ларри в голове. Он наверное должен был что-то ответить, но вместо этого лишь бездумно пялился на человека, с которым всерьёз решил связать свою жизнь. Признание Джона оказалось столь внезапным, что Ларри позабыл даже о том, что спешил на очередное ночное дежурство в клинике.

– Моногамию вообще придумали бабы, для того чтобы мужики их с детьми не бросали. И потом, мы с тобой сколько уже вместе? Восемь лет? Да за это время любой хоть раз да изменил бы.

«Любой изменил бы?»

Ларри хотелось, подобно ребёнку, зажать ладонями уши, чтобы не слышать этих доводов, отравляющих его сознание, хотелось просто сбежать, потому что оставаться было невыносимо. Ощущение тревоги становилось с каждой секундой всё более отчетливым. Но он не мог сдвинуться

с места и лишь тёр влажными от пота, подрагивающими пальцами край своего пиджака.

Джон звучал очень убедительно, видимо, он и вправду верил в то, что говорил. В серых холодных глазах читалась досада от того, что его пламенные речи всё ещё не достигли цели. Он оттолкнулся от спинки и подался вперёд, опустив сцепленные в замок руки на колени.

– И если я бы сам тебе не сказал, то ты и не узнал бы. Но я хотел быть честным с тобой, – его голос стал чуть мягче, снисходительнее. И этот тон ещё больше вывел Ларри из себя.

«Хотел быть честным?!»

Ларри с трудом сдержал рвущийся наружу крик. Он был возмущён и зол. Его едва не выворачивало наизнанку оттого, что Джон не только не раскаивается в содеянном, но ещё и пытается выставить его каким-то ханжой, не понимающим элементарных жизненных вещей. Наверное, реши он сейчас высказать всё, что думает, партнёр обвинил бы его ещё и в истеричности и патологической тяге к скандалам. Но Ларри был так воспитан, что никогда не позволял эмоциям брать над собой верх. Даже тогда, когда такая сдержанность приносила ему почти физический вред.

– Ну, что ты молчишь? – Джон начал нервно потирать руки. Видимо, где-то глубоко в душе, он всё же чувствовал вину, а потому хотел поскорее разобраться с последствиями своего поступка. – Скажи уже что-нибудь.

– Уходи, – тихо произнёс Ларри, глядя ему в глаза.

– Чего? – Джон заморгал чаще, а потом и вовсе отвёл взгляд в сторону.

– Я сказал, уходи. Насовсем.

Ларри наконец отмер и, скрестив руки на груди, кивнул в сторону входной двери.

– С чего бы вдруг? Я такой же хозяин этого дома, как и ты.

Осознание холодной волной прокатилось от затылка Ларри к ногам. Он не может просто выставить его из дому. Год назад они наконец-то решились и оформили совместную ипотеку. Это казалось Ларри более надёжным способом скрепить их союз, нежели брачный договор. Тогда он и подумать не мог, что с ними может произойти нечто подобное.

– Полагаю, тогда уйти придётся мне, – выдохнул он и направился к гардеробной.

Свои вещи он собрал быстро. Их было немного. В этом плане Ларри, в противоположность своему партнёру, был очень практичен. Не покупал лишнего и всегда вовремя избавлялся от старья. Спустя четверть часа он запихнул чемодан в багажник машины и сел на водительское кресло. Джон не останавливал его, не убеждал остаться, лишь смотрел с каким-то сомнением. Внутри Ларри всё ещё кипело возмущение, вести в таком состоянии опасно. Нужно было успокоиться.

Ларри пошарил рукой в бардачке и с облегчением достал оттуда маленькую плитку горького шоколада. Быстро разорвал обертку, сунул её в рот и вздохнул.