Горький мед, сладкий яд
Шрифт:
– Да. Пусть не сразу, но надо. И перестань плакать, тебе совсем это сейчас не нужно. Андрюшка капризничать будет.
– Ты знаешь, когда мы на кладбище были и их закапывали, у меня даже капли жалости не было. Мне тетю Галю жалко было. Она всю жизнь ее дурой обзывала и грязью поливала, вспоминала о ней, только когда что-нибудь нужно было.
– Ну, все, все, Оленька, успокойся. Это уже все позади. Ольга понемногу успокоилась. Владислав смотрел на залитые дождевыми каплями стекла. На душе было тяжело…
Глава 82
Владислав
– Алена, поганец, – не отрываясь от книги, сказал Владислав. – Погода – хороший хозяин собаку на улицу не выгонит, а он где-то с Катюхой лазит.
– Может, на дискотеку снова поехали? – предположила Ника. – Ты ворчишь, как старый дед.
– Ворчу, ты права, – он повернулся и улыбнулся. – Знаешь, что мое дитятко недавно выдало? Жениться он хочет.
– А что, случилось что-нибудь? – Ника удивленно подняла брови.
– Ничего. Мальчик влюбился. О том, что ему хочется жениться на Катерине, я слышу класса с девятого, но это тогда было в перспективе. Я, собственно, не против. Она девочка хорошая, ты знаешь. Просто рановато еще. Ума у обоих маловато. Я ему попробовал объяснить, что к чему, вроде бы помогло, но на сколько этого объяснения хватит, я не знаю.
– А что ты ему объяснил? – Ника с интересом посмотрела на Владислава.
– То, что не стоит быть очень ревнивым и что нужно знать друг друга не по школьным отношениям, а по более серьезным.
– И что теперь?
– Есть шанс, что скоро детки будут обретаться у. нас или я им квартирку сниму.
– А как посмотрят на это Катины родители?
– А это нужно будет с ними идти говорить.
– Слушай, а если Алик действительно надумает жениться?
– Ты домик напротив видела? – Владислав посмотрел на Нику поверх очков.
– Это который недавно продали? – уточнила Ника.
– Ну да.
– Хороший домик. Так что из этого?
– Просто это я его купил для Альки. Он, правда, об этом еще ничего не знает и не узнает еще долго. Весной там будет кое-что переделано – достроено чуть-чуть, планировка поменяется немного, ремонтик классный сделается. А там посмотрим. Только ты ему ничего не говори. О том, что я этот дом купил, не знает почти никто.
– Хорошо, не скажу. А когда ты его порадуешь?
– К совершеннолетию подарок сделаю.
– Зимой, когда в Штаты поедешь, возьмешь его с собой, как обещал?
– Конечно. Даже, если я не поеду, поедет он с Даном.
– А почему не поедешь ты? – удивилась Ника.
– Потому, что тебя не хочу оставлять. Если к тому моменту, как мне ехать, ты уже родишь и все будет нормально, тогда оставлю тебя на попечение твоей мамы и поеду. А если нет, останусь с тобой.
– Какой ты, однако же, мнительный, – Ника наморщила нос.
– Я бы на тебя, не мнительную, посмотрел. Ладно, давай
– Не ворчи, – Ника рассмеялась. – У тебя ведь все равно ничего не получается. И строгий папаша из тебя тоже не выходит.
– Да уж, конечно, – Владислав скорчил ей рожу. – Станешь с вами строгим, аж два раза. Хочешь, я тебе чаю принесу?
– Принеси. Или, если хочешь, пойдем вместе. Я немного ноги разомну.
– Тебе завтра в университет ехать? – уже на ходу спросил Владислав.
– Да, часам к одиннадцати.
– С Лешиком съездишь. Ты так и не выбрала никого из тех, кого Эрик показывал? – Владислав поставил на плиту чайник и достал чашки. – Мед будешь?
– Конечно, и маслом мне булочку под мед намажь, – Ника удобно устроилась в углу дивана. – Не выбрала я охранника. Не нравится мне никто.
– Хочешь, я возьму себе еще одного, а ты заберешь кого-то из хлопцев?
– Подумаю. Да, знаешь, кто сегодня звонил и передавал тебе привет? Угадай с трех раз. Подскажу, что мужчина, – Ника лукаво улыбнулась.
– Мужчина… Так, Дан отпадает, я его сегодня видел… Костя?
– Нет. Осталось две попытки.
– Я, конечно, могу и угадать, но неинтересно будет. Так?
– Так. А ты действительно можешь угадать?
– Могу. Скажу, что я его видел всего лишь два раза. Угадал?
– Угадал. Володя. С тобой, радость моя, неинтересно в угадайку играть. Ты как на рентгене, мысли читаешь, – Ника вздохнула. – Интересно, как у тебя это получается?
– Понятия не имею. Алька над этим голову ломает уже много лет, и все остальные тоже. А я просто никогда не задумывался. Только не люблю я этого делать. Иногда получается само по себе, вот и выдаю мысли вслух, – Владислав положил перед Никой на тарелку булочку, намазанную маслом и медом, и налил в чашки чай.
– Скажи, а ты можешь узнать, о чем мы разговаривали, если я не расскажу? – Ника с интересом посмотрела на мужа.
– Небольшое удовольствие копаться в чужих мозгах. Если хочешь, расскажешь сама, если не хочешь, значит, так нужно.
– Влад, а я не очень поправляюсь? По-моему, я уже стала такая толстенная, что скоро лицо в зеркале помещаться не будет, – откусив кусочек булочки, спросила Ника. – Я есть все время хочу, как гусеница.
– Во-первых, ты не толстая, а мягкая и пушистая. Во-вторых, ты мне такая еще больше нравишься, и поправилась ты не очень. Хочешь есть – ешь.
– Володя насовсем приехал. В армии тоже, оказывается, сокращение, – вернулась Ника к начатой теме.
– И что он теперь делать будет?
– Еще не знает.