Горький осадок
Шрифт:
Данная мыльная опера уже порядком мне надоела.
Я привычно положил аппарат на стол, и откинулся навзничь, думая, что теперь-то уж, точно всё выяснено, и мне удастся поспать.
Десять минут или около того всё было тихо, а потом вдруг мой телефон вновь завибрировал и стал наигрывать музыку. Я знал, что это Анастасия.
– Да?
– сказал я в трубку с уставшими интонациями.
– Алло, Сергей?
– услышал я незнакомый женский голос.
Он принадлежал женщине явно старше сорока, так как был хрипловатым
– Да, - жёстко ответил я.
– Это сестра Анастасии. Здравствуйте.
– Здравствуйте.
Дальше было слышно, как она набирает воздух в лёгкие, и едва я успел убрать аппарат от уха, оттуда раздались истошные крики, с преобладанием смачного мата и самых грубых ругательств и оскорблений:
– Что ж ты, пидарас такой...
И всё остальное в том же духе. Перечислять не стану, ибо вы и сами без труда можете составить себе представление о том, что я услышал. А если не можете, то сходите к местной пивной, или какому-нибудь аналогу ЛТП. Обещаю - там вы услышите тоже самое. Только помножьте всё это на неудержимую женскую ярость, вызванную не оправдавшейся жаждой наживы. И увеличьте децибелы. Раз в десять.
Для наглядности сообщу вам следующее: когда я положил телефон на стол, и преспокойненько лежал на диване, дивясь удивительным ругательствам, больше всего меня беспокоило, что кто-нибудь услышит всё это через закрытую дверь. Так как только включённый громко телевизор мог соперничать с криками сестрички Анастасии по шумовому излучению.
Оторавшись с минуты две-три, и осознав, что я не отвечаю, она принялась вновь:
– Ты слушаешь? Ты меня слушаешь?
Я лениво потянулся рукой за аппаратом, поднёс его ко рту, кратко и спокойно сказал: "да". И опять положил его обратно на стол.
Трубка между тем разразилась новым потоком брани, только на сей раз, акцент сместился в сторону угроз и обещаний всяческого членовредительства. Длилось это ещё минуты три-четыре. Но страшно не было.
– Ты понял, что я с тобой сделаю?
– смог я разобрать из всех этих истошных криков.
– Понял? Понял? На свидания приходил, о любви говорил, цветочки носил! Гн - и - и - да! Ты у меня получишь цветочки, мразь! Я тебе устрою прогулки под луной! Как Настю трахать - это вы все мастера! Ублюдки! Суки! Козлы! Ненавижу вас! Ненавижу вас всех! Всех... козлов...
Она явно задыхалась уже. В её фразах стали возникать короткие перерывы. Потом они удлинялись. До тех пор, пока одышка не запыхтела у меня в телефоне как у астматика.
– Дышите глубже!
– проговорил я ехидно в трубку.
– Ах ты, свинья...
– но на большее разъярённую фурию уже не хватило.
Женщина в ярости бросила телефон. Я сообразил это, услышав стук и грохот. Затем раздались возмущённые голоса, и связь прервалась.
"Да, ну и сестричка!
– пришло мне на ум.
– Вот я и познакомился хоть с кем-то из её родни. Каков же тогда её братишка? А мамашка? О - о -
Я ошарашено перевернулся на бок, думая, что теперь - то уж точно всё! Однако, ещё через пять минут... не смейтесь пожалуйста, но - да!
– вы правы. У меня зазвонил телефон. Корнею Чуковскому по сравнению со мной сказочно повезло: ему-то хоть названивал слон и просил шоколада. А мне - кто? Здесь шоколадом не обошлось бы. Всё оказалось куда прозаичнее - разговор вернулся к сорока тысячам рублей. Поверьте, так оно и было.
– Да?
– голосом тевтонского рыцаря в шлеме буркнул я.
Во мне тут же всколыхнулась уверенность, что это проявляет настойчивость прежний оратор. Но... я ошибался.
– Алло, Сергей?
– до моего слуха донёсся мягкий и доброжелательный голос незнакомой девушки.
– Да.
– Добрый вечер. Это Оксана. Я подруга Насти.
– Очень приятно.
"Ну что, теперь эта кипишить продолжит?" - решил я.
Не меняя тона, она проговорила:
– Я хочу извиниться за сестру Анастасии...
– Не стоит...
– ... но вы должны понять... вы поступили некрасиво, и потому вызвали такие эмоции у родных Насти...
– Му - у - у - у - да - а- к!
– услышал я в отдалении голос этой ведьмы сопровождаемый хриплым хохотом.
– Прекрати!
– резко одёрнула её Оксана. И обратилась ко мне снова тем же медовым, ласковым голосом:
– Вам совсем не жаль, что вы расстались?
– Ну почему же? Жаль, конечно. Я же живой человек.
– Я тоже так думаю. Вот и Настя очень переживает...
При данных словах раздались сразу же два возгласа отрицающих сказанное. Оксана закрыла трубку рукой, и стала резко высказывать обеим сёстрам что-то. И вскоре утихомирила их.
– Сергей?
– обратилась ко мне девушка.
Она помолчала и прибавила:
– Ну так что? Вам не кажется, что будет лучше встретиться и поговорить?
– Вы знаете Оксана, думаю, что нет. После всего того, что я только что услышал о себе...
– Понимаю. Но и вы поймите... страсти накалились. У всех. Собственно, из-за чего всё произошло? Из-за тех сорока тысяч?
– Да не только...
– Ну а из-за чего тогда? Вам что, стало жалко этой скромной суммы? Вам не кажется, что расставаться из-за подобной ерунды глупо?
Оксану в очередной раз прервали возникшие крики. Теперь там ещё и разбили посуду, как можно было предположить. Раздался соответствующий звук. Кто-то переставил бутылки. Царила ругань и выяснения отношений. Мне показалось даже, что у самих девушек собравшихся в нынешний час противоречий между собой накопилось не меньше.
– Ну ладно, - решительно заявила Оксана, спустя пару минут.
– Это не разговор... по телефону. Давайте встретимся как-нибудь и поговорим нормально. Вы не против, Сергей?