Горький осадок
Шрифт:
– Влюбился?
– переспросила женщина, делая большой шаг, дабы обойти лежащую на тропинке кучу листьев.
– Да ну что ты! Не будь смешным.
– Отчего же?
– хотя я знал ответ на данный вопрос.
– Да нет, не влюбился. Просто он нищий, и нигде не подрабатывает. Ленивый. Вот у него женщины и не было. И она уже с ребёнком. Выйти замуж с таким приплодом очень тяжело. Мужики-то с деньгами предпочтут молоденьких. Без детей. И симпатичных. Потому они и сошлись. И причём тут любовь? Никакой любви.
– Ты знаешь, мне кажется, ты судишь очень поверхностно, - возразил я, стараясь быстрее переступать ногами.
– Поверхностно?
– усмехнулась Людмила.
– Но где же тут поверхностный взгляд? Ведь до своей женитьбы этот тип сильно клеился ко мне.
– И почему же ты ему отказала?
– Я ему не отказывала. Против меня оказалась настроена его мать.
– Потому что ты провинциалка?
– Знаешь что, - обидчиво заявила женщина.
– Лучше не говори этого слова совсем. Провинциалка! Очень уж это плохо звучит. Даже когда говорят: "лимита", это почему-то совсем не обидно. А вот когда говорят: "провинциалка", это отдаёт чем-то унизительным и второсортным!
– Хорошо. Буду иметь в виду. Ну так что там насчёт его матери?
– Да не хотела она меня видеть рядом с ним. И постоянно настраивала его против меня. Представляешь?
Людмила мельком взглянула на меня своими холодными глазами, и вновь стала смотреть себе под ноги.
– М-да!
– отозвался я.
– А если бы она была не против?
– Да что говорить о том! Если да кабы... Так же ведь не случилось? Единственное что я не могу понять: неужели его мать думает, что с другой ему будет лучше, чем со мной? Ведь там - чужой ребёнок. А знаешь, сколько обычно проблем в таких семьях?
Я отрицательно покачал головой.
– Не знаешь? У тебя никогда не было женщины с ребёнком?
– Нет, - бесцветно ответил я.
– Вот лучше и не начинай даже с такой встречаться! Это просто ужасно!
"Откуда тебе-то знать?
– сверкнула у меня в голове мысль.
– Ты же не мужик! А раздаёшь советы!"
– И что же там такого ужасного?
– поинтересовался я.
– Да всё! Проблемы. Заботы. Отношения. А потом, такие семьи всё равно никогда не бывают полноценными!
– Да? А этот твой учитель истории, так уж плохо теперь выглядит? Так уж жутковато живёт?
– Да как тебе сказать, - медленно, почти по слогам произнесла Люда.
– Выглядит плоховато, конечно. У него сейчас ребёнок родился. Тяжело приходиться. Денег нет. Перспектив нет.
– То есть, он выглядит несчастным?
– Нет, именно так я сказать не могу. Он выглядит не несчастным, а очень уставшим.
– Так это ж не одно и то же!
– Конечно, нет. Но всё же... мне кажется... что со мной ему было бы лучше, чем с чужим ребёнком.
– А как же они сошлись-то?
– Да сошлись они очень просто, - пожала плечами Людмила.
– Эта женщина пришла на родительское собрание.
– И - и - и?
– протянул я.
– И они поговорили после того, как все разошлись.
– Так. А дальше?
– Видимо, понравились друг другу...
– А дальше?
– О чём-то сговорились. Я уж там не знаю...
– Ну - у - у? Дальше?
Информацию на данный счёт мне приходилось вытаскивать из моей новой знакомой словно клещами. Она отчего-то вдруг, сделалась очень немногословной.
– Дальше он проводил её вечером до дома. Потому что было темно.
– Та - а - а - а - к! И - и - и?
Я приподнял вопросительно брови.
– Ну вот наверное там, у них всё и закрутилось! Я уж там не знаю. Я же там не была.
Женщина развела руки в сторону, демонстрируя этим жестом свою полную неосведомлённость в данном вопросе. Мол, так, знаю кое-что. Но в общих чертах и туманно.
– Понятно, - сказал я ровным голосом.
– Так создалась пара.
– Ага. С тех пор они стали встречаться чаще и чаще. Везде появлялись вместе. Ну а потом, как-то сразу и поженились. Я кстати, узнала об этом последняя!
В словах моей собеседницы прозвучала горечь. Хотя выражение лица по-прежнему не менялось.
Мы тем временем вышли на открытую местность, к фонтанам. Лесная чаща осталась позади. Отсюда дорога вела прямиком к метро. А это само собой подразумевало, что близилась пора, когда свидание следовало завершать. По правде говоря, я был рад этому. После всего, что я от неё наслушался, я с нетерпением ждал момента расставания.
– Слушай, - справился я, подводя разговор к интересующей меня теме.
– А где ты живёшь сейчас?
– Я в Филях, - ответила бесхитростно Люда.
– Ну а где в Филях? На какой станции?
– Филёвский парк.
"М-да!
– подумал я.
– Значит, даже в метро нам ехать в обратную сторону вместе! Совсем безрадостно!"
Надо заметить, находясь рядом с Людмилой, я всё время испытывал странное чувство. Мне хотелось сбежать. Всё время. От неё исходили какие-то специфические флюиды. Нечто отталкивающее от неё. Нечто очень неприятное. И оно вызывало у меня отторжение. И дело заключалось вовсе не в её внешности. В конце концов, несмотря на приличный возраст, Людмила была стройна. По-настоящему. А если с неё снять её неподражаемые очки, а также единственное в своём роде многокарманное платье, то... я вам скажу...