Горький привкус власти

Контровский Владимир Ильич

Крылья чудовище вынужденно сложило – полный их размах превышал ширину каменной щели. Дракон присел на задние лапы, вздыбился и распахнул оснащённую чуть изогнутыми громадными клыками пасть в жутком подобии усмешки. Меж клыков поползли струйки дыма, и грохочущий голос произнёс на эдерканнском наречии:

– Поворачивай и спасай свою жалкую жизнь, червяк! Не становись поперёк дороги Крылатому Хозяину Гор! – дымные струйки уплотнились, и диковинный зверь плюнул струёй пламени. Конь испуганно заржал, пытаясь встать на дыбы (тщетная – из-за тяжести конского доспеха – попытка), а заросли вдоль левой стены ущелья на сорок локтей слизало огненным языком; в золе красными точками светились непрогоревшие уголья.

– Великолепно,

Крылатый, – весело отозвался рыцарь. – Меня до глубины души потряс твой артистический талант. А теперь давай оставим зрелища – и фокусы с фантомами – и поговорим, как старые приятели. Ведь мы с тобой уже встречались, не так ли?

Нет, удивления в глазах дракона не появилось – фантомные дубли на такое не программируются. Исполинский ящер лишь застыл на месте, чуть склонив голову набок, его горящие глаза медленно стекленели и делались безжизненными. А потом очертания драконьего тела заколебались, как туман под ветром, изменились, снова обрели плоть. Дракон вернулся в свой изначальный облик, гораздо более совершенный, без гротескных преувеличений вроде несоразмерно гигантских зубов или устрашающе-уродливых шиповидных наростов на морде.

– Это… ты? – произнёс ящер своим нормальным голосом.

– Я, Крылатый, я – тот самый Маг, с которым ты говорил в Мире Сказочных несколько стандартных лет назад, – на тропе не было больше рыцаря в броне, конь пропал. Эндар вернулся в себя легко и быстро, восстановив и ту одежду, которая была на нём тогда, в пропитанном чародейством Лесу материнского Мира эххов.

Если Крылатый и был ошеломлён встречей, то никак этого не выказал – лишь мелькнула в его сознании лёгкая тень сожаления о прерванной увлекательной игре, мелькнула и пропала.

– Ну что ж, эск, – я рад тебя видеть, хотя, признаться, я никак…

– …не ожидал встретить меня, эхх?

– Не ожидал – слишком уж различны наши Пути. Во всём необъятном Мироздании вдруг натолкнуться на тебя – невероятно! А что ты здесь…

– Что я здесь делаю? Живу – это мой Мир, и я его хозяин. Впрочем, слова медлительны и маловыразительны. Тебе ведома магия – смотри.

Конечно, Катри не стал выворачиваться наизнанку перед Драконом полностью. Он приоткрылся лишь в той части своего сознания и памяти, которая касалась только его пребывания в Пограничном Мире, да и то не до конца.

Дракон долго хранил молчание уже после того, как Эндар прервал череду видений. Потом он шевельнулся и совсем по-человечески вздохнул.

– Властелин, значит… Да, ты раздвинул рамки, – помнишь наш разговор там, у меня дома? – Дракон сделал неопределённый жест когтистой лапой, указав ею куда-то в небо. – И ты доволен? Нет, не надо отвечать – я вижу и так. Тебе скоро – очень скоро – станет неинтересно. Ты сверхсущество, Маг, и ты перерастёшь этот Мир, как взрослеющий подросток вырастает из детских распашонок, или как у нас детёныш разбивает скорлупу яйца, когда приходит время выходить в Большой Мир. Да и чего ты достиг? Власти – так она досталась тебе легко, играючи, у тебя не было серьёзных противников. Продемонстрировал пару волшебных трюков – и всё, Юный Мир упал тебе в руки. Вот если бы ты был плоть от плоти этого Мира и шагал к трону с одним только мечом, отбиваясь от врагов и конкурентов… А немудрёные удовольствия – они тебе наскучат, ты перекушаешь сладкого. Ты – я вижу – завоеватель по натуре, а здесь тебе некого побеждать. Не твой это уровень, эск.

– Это только начало, Крылатый. Я пойду дальше.

– Да, я видел показанное тобой. Но вот только ничего у тебя не выйдет. Ты возомнил, что сможешь быть абсолютно свободным, свободным от всего. Так не бывает, мудрый Маг. Любое разумное создание во Вселенной имеет своё место и свои – совершенно верно! – рамки. Их можно раздвинуть, но не сломать. Ты изменил

цвет, ты сбросил алый плащ и пытаешься облачиться в не имеющие цвета одежды, но… – Дракон снова тяжело вздохнул, – …задуманное тобой Сообщество Свободных Магов – это просто утопия. Для такой структуры в Мироздании нет места. Нечто подобное не раз пытались сделать Янтарные Викинги (безуспешно, следует заметить), так что, повторяя их путь, ты неизбежно изберёшь жёлтый цвет. А уж если говорить более конкретно, отвлекаясь от высокой патетики, то тебе просто не дадут развернуться. Ты нарушитель принципа Равновесия, эск: ты вмешался (и весьма энергично) в ход развития Юной Расы разумных, ты одарил несовершенных сильной магией – такое непозволительно. На тебя уже обратили внимание, Маг, – так что жди гостей, и скоро.

– Кого мне ждать, Крылатый?

– Хранительниц, кого же ещё! Я знаю об их интересе к этому Миру, просто я не мог даже предположить, что «возмущающий фактор» – это ты.

– Знаешь? Откуда, Дракон? Возмущающий фактор – интересно…

– Мы, эххи, не сами по себе. Мы – ваше порождение, да. Не в прямом смысле, конечно, но это так, и наша магия – это тень вашего чародейства. Мы неотъемлемая часть магической картины Мироздания, и в силу этого имеем кое-какие привилегии, если так можно выразиться. Например, нас нельзя полностью уничтожить (как вы, Алые, не можете уничтожить Чёрных Носителей Разрушения), даже если кому-то из Высших Рас и придёт в голову такая нелепая мысль. Мы можем свободно ходить меж Мирами, и я был тут недавно в одном не столь отдалённом от этого Мира домене Голубых Амазонок.

– Зачем ты сообщил мне об этом, Дракон? – спросил Катри, внимательно глядя на эхха.

– Зачем? Да просто так, – фыркнул тот, – и у меня есть свои прихоти. Ты мне нравишься, эск. Ты смел и силён, и ты не любишь подчиняться общепринятому. В этом мы с тобой очень похожи. Мне иногда даже кажется, что ты был бы хорошим Драконом. А может, ты уже был им? – задумчиво произнёс крылатый ящер. – Я не умею так просто читать ленту реинкарнаций.

– Тогда спасибо, эхх. Я буду готов к бою.

– Ты проиграешь, Властелин Пограничного Мира. Конечно, ты сам, да ещё с присущей тебе сексуальной агрессивностью, – тут Дракон изобразил на морде подобие ехидной усмешки и прищурил фиолетовый глаз, – одолеешь добрый десяток далеко не самых слабых Магинь, но твои аколиты… Они не готовы к серьёзному магическому сражению, а ты хочешь бросить этих мальчиков и девочек под убийственные заклятия Голубых. Подумай, Маг. Лучше собери самых способных из них – и уходи. Познаваемая Вселенная невероятно велика, ты знаешь это не хуже меня, так что найди себе место под другим солнцем и живи, не впутывая в свои амбиции несовершеннолетние расы.

– Мне нравиться здесь, Крылатый, – холодно сказал Эндар. – Я хотел встречи с тобой, потому что ты из древней и мудрой расы, а разговор с умным собеседником – это наслаждение. Но вот что мне делать дальше, я решу сам, договорились? И ещё – играй в свои игры в каком-нибудь другом Мире, не в моём. Ты третий из тех, с кем я встречался в Мире Сказочных, и кто появился потом здесь. Так вот, двое первых – мертвы. Мне совсем не хочется, чтобы это стало мрачной традицией, тем более что к тебе я испытываю искреннюю симпатию – в той мере, на которую мы, эски, способны.

– Я подчинюсь, Маг, – на этот раз в голосе Дракона не было и тени иронии. – Ты гораздо сильнее, и мне не устоять. Да я и не хочу сражаться с тобой… Хотя мне искренне жаль, поверь. Люди твоего Мира, эти паладины, они очень интересны – с точки зрения становления духа. Я даже подобрал ужё двух-трёх, которым собирался даровать радость победы над злобным страшилищем. Но раз уж ты… Я оставлю этот заповедник, хотя, пожалуй, вернусь сюда позже, когда ты уйдёшь – если хватит отведённого мне времени бытия в этом Круге.