Горные дороги бога
Шрифт:
Мужчина вспыхнул румянцем, быстро перетекшим в мертвенную бледность, но Логр, уже прекрасно изучивший за предыдущие жизни характеры своих приятелей, примиряюще поднял ладони:
– Ну будет вам! Нашли время собачиться… Хотите поругаться, выходите за дверь.
– Выйти и отказаться от такого прекрасного напитка? Нет уж, – заключила женщина.
– А я бы предпочел думать, что вам обоим больше по душе беседа со мной, чем мое вино.
Он почти не шутил. Дома, в империи, их всех связывали общие мысли, чувства, намерения, а здесь, стоило ненадолго разбрестись в разные
Бывшему вельможе нравилось думать, что он, в отличие от многих других, сохраняет в себе былую страсть. Возможно, так и было на самом деле. И все же, раз за разом наблюдая, как соратники отдаляются не только от него, но и друг от друга, Логр Тори сознавал, что его сия участь тоже коснется. Рано или поздно.
Собственно, поэтому он и пустился на поиски Янны. Чтобы не потерять себя самого.
– Логги, даже не сомневайся! Твои вина всегда были лучшими, это верно, но они всего лишь приложение к тебе, а не наоборот, – заявила женщина.
Что ж, прозвучало правдоподобно. Хотя было бы глупо верить во внезапную искренность той, что держала стальной хваткой все речные флотилии Аллари.
– Я позвал вас не просто так. Не в этот раз.
– Что-то стряслось? – обеспокоенно спросила владелица верфи.
– Я нашел эссу Лири.
Новость поколебала спокойствие обоих гостей. И надо сказать, чувства, что отразились на таких разных лицах, оказались похожими как две капли воды.
Логр смотрел на тени, омрачившие чела приятелей, и понимал: бывшей близости сознаний больше нет. Слишком долго все они находятся в этом мире. Слишком много соблазнов встретилось на их пути, чтобы сохранить целомудрие хотя бы разума, если не тела. Быть истинным творцом своей жизни – что есть на свете заманчивее? Неудивительно, что они не устояли перед самым страшным грехом, какой только может быть: перед желанием самому быть для себя богом.
– Ее больше нет с нами.
Две головы опустились, словно отдавая дань памяти погибшему наставнику, но Логр мог бы поклясться, что в опущенных взглядах сверкнуло облегчение.
– Я прочитал ее последние записи. Она хотела совершить нечто особенное. Нечто, невозможное там, где мы родились, но здесь… Здесь она могла добиться успеха. Если бы выбрала правильную цель.
– О чем ты говоришь? – Тощий опрокинул в рот остатки вина из бокала и плеснул еще из бутылки, стоявшей рядом. Одной из многих бутылок на столе.
– Она хотела привести в этот мир нашего бога.
Женщина поперхнулась:
– Всеединого?!
– Да. Но она не учла одной мелочи. Рассказов слишком мало, чтобы внушить человеку, каким должен быть бог. Нужно родиться с этим. Нужно, чтобы в твоей крови текла кровь тех, кто на протяжении веков и поколений верил, не испытывая сомнений.
– Она хотела стать богом… – потрясенно пробормотал
– Чтобы явить его всем нам. Хотя бы здесь, в чужом мире.
– Она хотела…
– Это было благое намерение, – отрезал Логр.
Сам он конечно же так не думал. Божественное должно оставаться божественным, не запятнанным человеческими страстями, а тем более попытками сравняться с богом. Он не осуждал Янну, понимая, что для нее, для ее восторженно-старательного разума подобное решение как раз являлось естественным. Обрести свет родины на чужбине. Свет, по которому она наверняка скучала каждый день и час…
Но этот мир всегда был другим. И не позволил нарушить свои законы.
– А если бы у нее получилось? – с придыханием в голосе предположила женщина. – Если бы у нее…
– И Всеединый сошел бы на здешнюю землю? – усомнился тощий. – Вряд ли такое возможно. Да и зачем? В этом мире мы наконец-то обрели магию, которой были лишены дома. Пусть она другая, но не менее могущественная. Ведь мы стали почти бессмертны!
Логр с большим удовольствием закрыл бы глаза и зажал уши, только бы не видеть и не слышать тех, кого еще совсем недавно мнил своими единомышленниками. В прошлой жизни.
Ни один из двоих даже не поднял бокал в память о наставнице! Ни один не поинтересовался, как и где она жила все эти годы. Не говоря уже о том, что никто из них не искал Янну. Даже не пробовал. Нет, они скорехонько и благополучно забыли о цели своего перехода через «врата мечты». А ведь когда-то давали друг другу клятву положить свои жизни на алтарь служения богу…
Что ж, время жертвоприношения пришло.
– Она совершила ошибку, – повторил Логр Тори. – Но я не совершу.
Он щелкнул пальцами, и двери распахнулись, пропуская внутрь четверых людей. Двое шли медленно, спотыкаясь на каждом шагу, двое поддерживали их под руки. Двое – с отсутствующим выражением лица, двое и вовсе без лиц – в масках.
– Ты пригласил и других гостей? – осведомилась хозяйка верфи, явно недовольная произошедшим.
– О, они кто угодно, только не гости, – успокоил ее Логр. – Скорее, инструменты.
– Для какого такого занятия? – настороженно уточнил тощий.
Тем временем люди без лиц поставили своих подопечных перед столом и бесшумно удалились, плотно прикрыв за собой дверные створки.
– Вам ничего не кажется странным в этих двоих?
Толстуха и тощий с минуту внимательно разглядывали вновь прибывших, потом первая с сомнением в голосе сказала:
– Не пойму, кто из них мальчик, а кто девочка.
– И не старайся. Они ни то ни другое, а оба сразу.
– Прибоженные? – фыркнул писарь.
– Именно.
– И к чему они здесь? Тем более почти без сознания?
Логр Тори провел кончиком указательного пальца по кромке бокала.
– Как я уже говорил, Янна ошибалась, когда хотела явить Всеединого этому миру. Здесь правят другие боги. Непостижимым образом соединенные, но все же разные. Два бога. И в сознаниях людей они все равно наделяются разными обликами и свойствами. А значит, для их воплощения понадобилось бы два тела, только и всего.