Горные дороги бога
Шрифт:
– У себя дома он считался… Ну такого человека обычно называют трусом.
– А на самом деле он, по-твоему…
– Не смельчак, конечно, – признал демон. – Но правильнее было бы сказать: осторожный. На родине у него не было ни одного врага. Представляешь? Ни разу за всю жизнь не появилось.
– Полезное качество, – согласился я.
– А раз так, то и здесь ему наверняка удается оставаться между огней. И наверняка он давно уже втерся в доверие к власть имущим, значит, многое знает.
– Но если он так осторожен, как ты говоришь, захочет ли поделиться сведениями?
Пальчики
– Захочет. Мы не будем его долго уговаривать.
В голосе, произнесшем эти слова, мне не послышалось ничего женского. Зато одно слово…
Значит, все-таки «мы»?
Натти сослался бы на то, что демон однажды увидел меня изнутри. Керр сказал бы, что жизненно важное общее дело соединяет крепче многих уз. Атьен Ирриги усмехнулся бы и повторил одно из своих излюбленных размышлений на тему вынужденного доверия, оказывающегося надежнее искренних чувств. Как говорится, правдивых объяснений много, выбирай любое – не ошибешься. И все же мне почему-то вдруг захотелось найти свое. Которое будет только моим, а стало быть, единственно истинным.
– Убьем?
– Если понадобится. И проследим, чтобы не задержался в этом мире.
Интересно, а если бы все было наоборот? Если бы мои соплеменники толпами шатались в другой мир, я бы старался их вернуть? Возможно. Особенно из вредности, если уж мне самому не суждено вернуться. Это же так заманчиво, остаться единственным демоном в мире и потихоньку прибрать его под себя! Или просто жить в свое удовольствие, меняя тела, как перчатки. Но это подходит для меня, а что движет демоном по имени Конран?
Ясно одно: игра с переменой мест ему пришлась не по душе. Слишком болезненна? Неприятна? Как той женщине, что поделилась с нами удачей? А кстати, между ними ведь есть что-то общее в отношении к моему миру. Оба не желают задерживаться здесь дольше чем необходимо. Южанка следовала за своей госпожой, Конран оказался…
Ну да. Конечно же. Все просто.
Ни он, ни она не хотели входить во «врата мечты». Неважно, по каким причинам. Главное, чужой мир был им и даром не нужен. А многие другие, о которых говорил демон, отправились сюда не только по собственному желанию, но еще и с вполне определенными целями.
Повеселиться. Отыграться за прежние неудачи. Утолить жажду запретного. Сбежать от преследования. Поэтому все они и остаются здесь, довольные своим существованием. Еще бы, ведь желание, которое тянуло их за границу мира, исполнилось!
«Врата мечты» привели туда, куда и должны были. К мечте. А от воплотившейся надежды, ставшей привычкой, отказаться трудно. Почти невозможно. И если все же приходится возвращаться, они, конечно, делают это без желания. Может быть, именно потому и приходят в сознание дома, напрочь лишившись чувств и стремлений?
– Вам требуется время на отдых? – осведомился старшина портовой стражи, вернувшийся после роспуска оцепления. – Не хочу торопить, но поймите…
– Отлично понимаю, –
– А ваша супруга…
– Пойдет с нами, – широко улыбнулся я, поворачиваясь к Лус. – Не хочу оставлять ее в одиночестве.
– Если вас заботит безопасность, я могу отрядить несколько человек, – предложил старшина Сепп.
– Не стоит. Моя супруга обожает смотреть на мою работу. Пойдем, дорогая?
Лус послушно оперлась на мою руку, но, как только стражник оказался на некотором отдалении, ехидно шепнула:
– Маленькая месть?
Можно было пошутить в ответ или сказать правду, но я предпочел промолчать. Если мои выводы хотя бы на один шаг приблизились к истине, отпускать демона одного на встречу с его родичами было не просто опасно, а убийственно. Потому что, каким бы осторожным ни был человек, если речь заходит о его мечтах и надеждах, даже в отъявленном трусе может проснуться зверь.
Старшина Сепп чувствовал себя в лабиринте портовых построек как рыба в воде, но и я хорошо помнил тесные улочки Веенты, а особенно науку не терять Ведущего из виду, так что к месту смерти мы подошли с разницей не больше чем в четверть минуты. Это, кстати, лучше всяких рекомендаций уверило стражника в правдивости слов моей «супруги». По крайней мере, на меня он посмотрел весьма уважительно, приглашая подойти ближе:
– Вот здесь. Здесь его нашли.
Укромный закуток между складами или чем-то похожим. Даже ветра нет. Но доски пристани заметно потертые, значит, люди здесь все-таки ходят, и не по одному-два человека за день.
– Это людное место?
– Только пока идет погрузка или разгрузка. Примерно до обеда, потом порт уже не принимает грузовые суда.
То есть здесь становится тихо и пустынно. Ну конечно же.
– Умершего нашли во второй половине дня?
– Да, – подтвердил старшина Сепп. – Пришло еще одно судно, наверное, как раз с вами, а казначея на месте не было.
– Казначея?
Интересная подробность. Неожиданная, прямо скажем. Там, где речь идет о казне и вообще о звонких монетах, люди обычно умирают не своей смертью. Как в Мейене, например. Кстати, о прошлом: как меня тогда напутствовал Киф? Узнать, что случилось, осмотреть, расспросить и решить. Теперь главное: не пропустить ни одного шага.
– Мой дядя был казначеем порта, – с заметной гордостью сказал стражник. – И за меня слово замолвил, а то не видать бы мне этой должности, как своих ушей!
– Особенно если шапка надвинута глубоко… – пробормотала Лус, но, к счастью, ее бурчания никто, кроме меня, не расслышал.
– Вы потому и хотите разобраться? В память о дяде?
Блондин кивнул.
– А если бы кто-то другой умер в точности так же? Рыли бы носом землю?
Не знаю, зачем я это спросил. Наверное, хотел все же выпустить пар, которым меня успешно накачал демон. Но слова, прозвучавшие почти оскорблением, хоть и заставили стражника покраснеть, похоже, напомнили ему о печальном опыте общения со Звеньями из Наблюдательного дома, а значит, утвердили мое вымышленное положение еще надежнее.