Горный хребет
Шрифт:
Я должна поговорить об этом с Оберином, когда он вернется ко мне.
Через пару минут после того, как к ней подошел Обелла, Эллария заметила, что Рикард Клиган встал. Ноги у него почему-то сильно тряслись. Она смотрела, как он подошел к бабушке и дернул ее за платье. Он сказал немного тревожно:
— «бабушка… бабушка…»
Далия Клиган посмотрела на внука и с любопытством спросила:
— «Да, Рик?»
Так его часто называли родители. Таким образом, леди Далия согласилась обращаться к нему таким же образом.
— Должен… должен… —
Эллария была немного сбита с толку и обеспокоена действиями мальчика. Потом она увидела, что только одна его рука сжимала бабушкино платье. Вторую руку он держал у края брюк. Кроме того, он ерзал на месте.
Эллария сразу поняла, в чем проблема. К счастью, леди Далия тоже. Она ласково улыбнулась Рикарду, взяла его протянутую руку в свою и сказала:
— «Хорошо, пошли».
Они вдвоем подошли к уборной в соседней комнате. Далия поманила Рикарда войти первой и вошла вслед за ним. Она позаботилась о том, чтобы закрыть дверь.
Вскоре Эллария услышала звук ударяющейся жидкости о металл. Сначала он был ручейком, но постепенно превратился в струйку, а затем и вовсе исчез. За этим шумом вскоре последовал плеск воды в умывальнике.
Он не забыл вымыть руки. Отлично.
Затем Эллария услышала, как Далия сказала:
— «Стой смирно, дорогой».
Должно быть, она помогает ему застегнуть брюки.
— Да, бабушка, — подтвердил Рикард. Предположение Элларии подтвердилось через мгновение, когда он добавил:
— «Спасибо».
— Не за что, — прямо сказала Далия.
Повисла небольшая пауза. Затем дверь в уборную открылась, и снова появились Рикард и его бабушка.
Когда Рикард вернулся к игре с Элией, Эллария с любопытством спросила:
— «Как дела?»
Далия посмотрела на дорнийку, ухмыльнулась и весело заявила:
— «Я думаю, что он почти освоил ночной горшок».
— «Хорошо для него»,
прокомментировала Эллария, ухмыляясь в ответ. После этого она посмотрела на Обеллу. Расчесывая волосы дочери, она подумала вслух:
— «Насколько я помню, обычно это довольно грязное дело».
— К счастью, не в этот раз, — с иронией заметила Далия.
— «Это удача, — заявила Эллария, — я научила Элию пользоваться ночным горшком достаточно легко, и Обелла тоже быстро учится. Но я могу себе представить, что у детей мужского пола было бы… больше места для «ошибки».
Далия Клиган усмехнулась и пробормотала:
— «Вы были правы. Так было и с Сандором».
— А как же Грегор? — спросила Эллария. Опять же, она была искренне заинтересована. Хотя она и Оберин много лет дружили с Горой, они все еще очень мало знали о его детстве. По какой-то причине он, казалось, не хотел или сопротивлялся обсуждать это с кем-либо. Но его постоянный отказ разглашать что-либо о своих ранних годах только усилил решимость Красной Змеи и его любовницы узнать о нем.
Именно в этот момент Эллария поняла, что у нее есть следующий лучший источник информации о ранней жизни Грегора Клигана: тот, который
Почему это не пришло мне в голову раньше? Я могла бы расспросить леди Далию о жизни Грегора несколько месяцев назад.
По крайней мере, она осознала это до возвращения Оберина и Грегора. Теперь, когда они вернутся, она узнает то, чего не знает один из них, и то, чего не знает другой, а она знает.
Элларии пришлось подавить желание хитро улыбнуться.
Через несколько секунд ей это удалось. Именно тогда она увидела выражение лица Далии.
Далия сложила руки на животе и сказала:
— «На самом деле… с Грегором было не так уж сложно. На самом деле, это было на удивление легко».
— Вы имеете в виду, что обучить Грегора пользоваться туалетом было простым делом?
предположила Эллаира
Далия кивнула головой и сообщила ей:
— «После первого урока он, кажется, сразу понял процесс. Ему даже не потребовалась… демонстрация».
Эллария слегка кивнула в знак согласия. Затем ей пришла в голову еще одна мысль. Она спросила пожилую женщину:
— «Сколько ему было тогда лет?»
— «Он даже не видел семнадцати лун, — рассказала Далия Клиган. — Интересно, что даже за несколько месяцев до этого он смог одеться».
— Это довольно необычно, — заметила Эллария.
— «Да, но Грегору это удавалось, — вспоминала Далия. — На самом деле, даже в младенчестве он взрослел с угрожающей скоростью. Он сказал свое первое слово, когда был ближе к своему рождению, чем к своим первым именинам. заканчивал предложения вскоре после своего первых именин. Его отняли от груди на четырнадцатом месяце. Он мог ходить, не спотыкаясь, на шестнадцатом. И он почти никогда не плакал».
Эллария присвистнула.
— «Похоже, он был идеальным малышом».
— «В то время он определенно казался таким, — объяснила Далия, — но было кое-что, что всегда меня озадачивало. Дело было не в том, что он вырос из младенчества раньше, чем в среднем младенцы. Дело в том, что он почти казался… стремящимся вырасти из этого».
— Ты имеешь в виду на подсознательном уровне?
предположила Эллария.
— «Нет, не только подсознательно, — пояснила Далия, — даже когда я не спала, у меня сложилось впечатление, что Грегор физически желает иметь возможность общаться, самостоятельно передвигаться, питаться и заботиться о себе».
Теперь Эллария была сбита с толку.
— Простите меня за дерзость, миледи, но вы, кажется, подразумеваете, что Грегор… уже осознавал мир, когда вы могли держать его одной рукой.
— «Ты не ошибаешься, Эллария, — заявила Далия, — я действительно в это верю. С того дня, как я привела Грегора в этот мир, я была убеждена, что он умнее и мудрее, чем любой младенец имеет право быть. Всякий раз, когда упоминалось его имя, он обращал внимание на того, кто это произносил».
Эллария, должно быть, выглядела очень удивленной, потому что Далия сказала ей следующее: