Город Ангела
Шрифт:
Я не слышал никаких звуков, только из беседки донесся вдруг какой-то скрип и мягкий, глухой удар. Ее обитатели с наступлением темноты сидели тихо как мыши. Свет нигде не горел. В таких местах люди не устраивают званых ужинов.
Мои глаза привыкли к темноте. Стоя на дорожке столбом, я ничего бы не узнал, но мог привлечь к себе ненужное внимание.
Где-то сзади раздался звон битого стекла, потом шквал ругани. Я решил действовать. Светя себе прямо под ноги, я подобрался к ближайшей палатке. Под ногами чмокала мокрая трава.
Я остановился в метре от застегнутого на молнию входа и прислушался. Изнутри
Прочистив уши от дождевой воды, я наклонил голову поближе. Теперь удавалось разобрать отдельные слова. Похоже, что внутри играли в какую-то игру вроде «угадайки». Один подбрасывал идею, другой давал ответы.
— Пить из чашки со щербинкой…
— Средний или низкий…
— Вместе принимать ванну…
— Риск минимальный…
— Анальное сношение…
— Очень высокий риск… Как у меня получается?
— Минуточку… немного осталось. Презервативы с клубничным вкусом.
— Низкий риск. Что… эй! Там кто-то есть!
— Кто там?
Внутри палатки послышалась возня, затем подозрительный металлический звон, я не сумел определить, что он мне напоминает.
— Э-э… Извиняюсь за вторжение, — подал голос я, понимая, что получается неубедительно. — Не подскажете, где найти парня по имени Ли?
Наступило молчание, внутри обдумывали мой вопрос.
— Вали отсюда, — откликнулся голос, которому старались придать более низкий тембр.
Я не надеялся на теплый прием, но, в конце концов, я пришел сюда не теплицы и не рамы с двойными стеклами продавать.
— Я не хотел вмешиваться, но они представляют собой высокий риск.
Опять возня, потом молчание.
— Презервативы с клубничным вкусом. С ними связан более высокий риск, чем вы думаете. Большинство из них не отвечают стандартной британской спецификации. Мелким шрифтом на упаковке обычно пишут, что они предназначены для развлечений и не могут служить эффективным средством защиты. Люди думают — раз презерватив, значит, риск низкий.
Вокруг площади проехал еще один кеб, свет фар проник сквозь ограду. Если водитель и заметил меня, он не притормозил. Да и с какой стати? Стоит себе человек на четвереньках под дождем и ведет задушевную беседу с брезентовой палаткой на исторической площади в центре самой цивилизованной из столиц мира. А ведь я лишь пытался набрать очки в игре «высокий/низкий риск», в которую кто-то играл с последним выпуском брошюры органов здравоохранения в руках, настроиться на их волну, показать им, что я хорошо информирован, что мне не безразлична их судьба.
— Вали отсюда.
Я никогда не жду третьего раза. Хлюпая грязью, я подошел к другой палатке, круглой, и рискнул еще раз посветить фонариком, потому что она была последняя на этой стороне Филдз. В палатке не горел свет, но я заметил, что входной полог не закрыт как следует.
Внутри кто-то был. Это чувствовалось по запаху.
Я присел на корточки перед лазом, но чуть в стороне, и приготовил фонарик, чтобы или посветить, или врезать по мозгам.
— Ли? — тихо позвал я. Потом, не услышав никакого ответа, попробовал еще раз, погромче: — Ли, я приятель Тигры, ты слышишь?
Тишина.
Я
Первое впечатление — что он уже откинулся или сильно перебрал, в худшем случае стал жертвой маньяка-убийцы, коллекционировавшего головы вместе с туловищем по пояс. Поначалу я смог различить только баскетбольные кроссовки, торчащие из заляпанных грязью джинсов с неизменной горизонтальной прорехой под правой ягодицей.
От ягодиц и выше тело было закутано в спальный мешок наподобие египетской мумии и свернулось калачиком, приближаясь к позе эмбриона. В палатке стоял резкий запах химикатов, смешанный с запахом паленого волоса и ворса спального мешка. Этот урод залез внутрь ловить кайф. Сказать, пользуясь современным стилем, что юноша испытывал зависимость от химических препаратов, означало не сказать ничего.
Я сунул фонарик под мышку и залез в палатку стащить с него спальный мешок и убедиться, что это именно Ли. Я в тот момент не думал, что он мог задохнуться, захлебнуться собственной блевотиной или сжечь себе брови. На любой из трех вариантов можно было делать ставки с одинаковым процентом риска.
Из стащенного мешка помимо Ли вывалилась целая куча предметов. Да, это был Ли, он еще дышал, а когда я посветил фонариком ему в лицо, у него даже дернулся глаз. На полу валялись вещи, которые он прихватил с собой, — больше в палатке ничего не было. Я рассмотрел их. Осколки раздавленной ампулы, обрывки металлической фольги, зажигалка «Зиппо», перочинный нож на кольце для ключей, на котором не висело ни одного ключа, огарок свечи и миниатюрные дорожные кварцевые часы-будильник. Дожили. Мальчишка, еще не доросший до водительских прав, головой вперед залезает в спальный мешок в палатке и, прежде чем добровольно сказать «до свидания» собственным мозгам, ставит будильник на семь утра. Фрейд был бы вне себя от радости. Черт, да на таком материале и я мог бы защитить докторскую.
Темп дыхания Ли изменился. Очевидно, он вспомнил, что выдох тоже надо делать. А может быть, очнулся от свежего воздуха или задрожал от капель дождя, падавших с откинутого полога. Еще бы не дрожать — на нем была одна лишь футболка с рекламой первого альбома группы «Свейд». [38]
Я похлопал его по щеке:
— Ли, это я. Ты меня слышишь?
На мой взгляд, не было смысла смущать его такими сложными подробностями, как мое имя.
Я похлопал его по обеим щекам:
38
Одна из ведущих групп брит-попа и «голубой» музыки.
— Ли, ты меня слышишь? Я ищу Тигру. Ли?
Я посветил ему в глаза и дал пощечину.
— Эй, дома есть кто-нибудь? Тигра. Где Тигра?
Он улыбнулся, но, похоже, улыбка адресовалась чему-то на задней стороне его век, а не мне.
— Монстр… он… — невнятно сказал Ли.
— Что? Ли, я ищу Тигру. Где он?
— Монструет… Тигра — монстр…
— Господи, Ли, очнись. Мне не нужна его характеристика. Я хочу знать, где его найти. Помнишь Тигру? Твой и мой приятель.
Он обиделся. Очевидно, я достучался. Когда не срабатывают метадон и витамин С, можно попробовать сарказм.