Город богов
Шрифт:
– Отправляйся с добычей в селение, – распорядился кацик, обращаясь к сыну. – Я же доставлю женщин…
Папилоче насторожился.
– Отец, ты слишком доверяешь испанцам…
Тимаука жестом прервал речь сына.
– Если мне суждено умереть, ты займёшь моё место. А теперь я хочу получить обещанных лошадей.
Папилоче прекрасно знал, что лошадь в полной упряжи – неслыханное богатство для любого гуарани. И потому ему будет не просто переубедить отца. Однако, он не намеривался отступать и всё нашёл нужные слова, дабы отец не отправлялся в испанский гарнизон – пусть Мендоса сам приходит в селение, приводит обещанных лошадей и забирает женщин.
Тимаука всё же задумался над словами сына и, в конце концов, решил, что тот прав. Он намеревался совершить «сделку» с испанцем в своём селении, а для этого отправить ему весточку.
Небольшой отряд под предводительством Тимауки двинулся в касикасго. На протяжении всего пути кацик думал, что две лошади в полной упряжи за пленницу – слишком скромная плата со стороны коменданта. В конце концов, девушка – его внучка.
И он, вождь племени, фактически отдаёт свою родственницу испанцу. Да, если бы не его помощь, вряд ли бы комендант заполучил столь лакомый кусочек. С такими мыслями Тимаука приближался к селению, в конце концов, решив, что стоит попросить ещё одну лошадь. (Кстати говоря, об авансе в размере десяти аркебуз он уже благополучно забыл…)
Ещё с вечера Мендоса прибыл в гарнизон с отрядом своих matones, где намеривался встретиться с кациком, и сообщил командиру:
– У меня есть сведения, что гуарани захватили знатную синьорину и разграбили её имущество. Возможно, какой-то вождь намеревается сделать её своей женой…
У командира гарнизона округлились глаза.
– Какая дерзость, дон Риккардо! Неслыханно! Пленить белую женщину! Эти гуарани, хоть и считаются замиренными и поклоняются Деве Марии, но в душе остаются сущими дикарями. – Возмущался он.
– Вот именно, и поэтому наш долг освободить молодую синьорину.
– Разумеется, дон Риккардо! – с жаром согласился командир гарнизона. – Я с удовольствием подстрелю десяток гуарани! Аркебузы, полученные мной в прошлом году в полном порядке, можете не сомневаться!
В этот момент Мендоса не пожалел, что выписал из Асунсьона новое оружие для гарнизонов (часть устаревших аркебуз он, кстати, преподнёс Тимауке в качестве задатка). Правда, коменданту обошлось это в кругленькую сумму. Но он не расстроился, намереваясь наверстать упущенный доход с торговли рабами.
Он планировал освободить Джованну, безжалостно уничтожив гуарани: Тимаука и Папилоче слишком много знали. Их судьба была предрешена. Впрочем, Риккардо был уверен, что Папилоче с добычей отправится в селение, а в гарнизон прибудет только Тимаука в сопровождении немногочисленных воинов. Значит, Папилоче придётся заняться несколько позже…
И вот теперь он с нетерпением поджидал индейцев, затаившись с небольшим отрядом аркебузиров в сельве на подступах к гарнизону. Мысли о Джованне вызывали у Мендосы чувство упоения, ещё немного и она будет принадлежать ему.
Но, увы, Тимаука в назначенное время так и не явился. Командир гарнизона решил, что сведения, которыми располагал дон Риккардо, не были правдивыми.
Мендоса в бешенстве метался по гарнизону. Он уже учинил разнос командиру за какую-то ничтожную провинность, а так, в общем, придраться было не к чему – в гарнизоне царил полный порядок.
Наконец, выпустив пары, Риккардо уединился в кордегардии [99] со своим помощником Ансельмо Эрнандесом.
99
Кордегардия –
– Чёрт бы подрал этого хитроумного кацика! – ярился Мендоса. – Теперь я должен идти к нему на поклон! Неужели он что-то заподозрил?..
– Вероятно, да … – ответил Ансельмо, наполняя чашу вином. – Выпейте, дон Риккардо, вам надо успокоиться и подумать, что делать дальше, – резонно заметил он.
– Я не в состоянии не о чём думать! Я в бешенстве! – метался Риккардо.
Ансельмо протянул ему чашу с вином.
– Охладите свой пыл… Иначе вы не получите Джованны. Уж мне-то известно, что всю эту экспедицию вы задумали только с одной целью: устранить Алонзо дель Гарсия и заполучить его дочь. Не так ли? – кабальеро [100] вперился взором в своего патрона.
100
Кабальеро – в Испании в X–XVI вв. дворянин или родовитый человек, нёсший военную службу в кавалерии. Кабальеро обладали рядом привилегий, свойственных дворянству. Позднее этот термин стал использоваться в качестве вежливого обращения к мужчине в испаноязычных странах.
Мендоса залпом осушил чашу с вином.
– Ты слишком умён, Ансельмо!
– Я рад, что вы, наконец, это оценили… – хладнокровно констатировал он. – Итак, что вы намерены делать?
– Отправлюсь в касикасго гуарани с двумя лошадьми и заполучу, наконец, Джованну в придачу с её злобными дуэньями. А затем прикажу осадить его и сжечь…
– Отлично! – воскликнул Ансельмо. – Только по моим сведениям в касикасго проживает не менее пятисот гуарани, а сын кацика, Папилоче, отличается незаурядным умом… Не сомневаюсь, что это именно он отговорил отца идти в гарнизон.
– М-да… – задумчиво произнёс Мендоса. – Мне кажется, ты преувеличиваешь его способности…
– Возможно, однако, facta sunt potentiora verbis [101] , – глубокомысленно изрёк Ансельмо.
– Перестань, наконец, умничать! – возмутился Мендоса. – Если у тебя есть идея, то говори!
Ансельмо наполнил свою чашу вином и глубокомысленно воззрился на своего патрона.
– Недавно вы получили три бочки португальской мадеры…
Риккардо округлил глаза.
101
Факты сильнее слова (лат.)
– И что же? Ты хоть знаешь, в какую сумму они мне обошлись?!
– Догадываюсь… Но, что вам дороже мадера или девушка? – вкрадчиво поинтересовался Ансельмо.
– Зачем ты спрашиваешь, если знаешь ответ заранее! – возмутился Риккардо.
– Тогда присовокупите их к обещанным лошадям. Индейцы непременно перепьются… А, если в вино добавить сонного зелья…
Мендоса удивлённо воззрился на кабальеро.
– Если ты избавишь меня от кацика и его сына, а лучше от всего касикасго сразу, обещаю тебе щедрую награду, Ансельмо.