Город будущего: Дубай, созданный архитектурой

Рейс Тодд

В отличие от многих современных проектов (в том числе подводных курортов и отелей на колесе обозрения), разработки Джона Харриса были должным образом оформлены, добросовестно спроектированы и по большей части реализованы, притом качественно. Почти все, что Харрис разработал для Дубая, со временем было снесено, но успело сыграть свою роль в формировании города. Расположение улиц в «старом Дубае» все еще подчиняется плану Харриса, хотя их ширина, предназначение и застройка, конечно, уже не соответствуют его первоначальным намерениям. Сравнивая планы Харриса с тем, как выглядит Дубай сегодня, нужно помнить о том, какие глобальные политические и экономические силы влияли на облик города. Дубай не мог быть спроектирован одним автором с чистого листа.

После краткого введения мы перенесемся в 1955 г., за четыре года до прибытия Харриса в Дубай, – в то время, когда британское правительство предпринимало первые попытки организовать программу модернизации Дубая. Тогда этой задачей занимались британские служащие, инженеры, консультант из Ирака и подрядчик, претендовавший на эксклюзивный контракт. Их успехи и неудачи в совокупности привели к тому, что в Дубае появился Джон Харрис и что именно его план оказал решающее влияние на развитие города. Без этих людей у Харриса ничего бы не вышло. Начиная с четвертой главы мы проследим

за первыми десятилетиями процесса модернизации Дубая через призму карьеры Джона Харриса, излагая события в соответствии с их хронологией. В историях о ключевых проектах Харриса хорошо просматриваются политические и экономические реалии Дубая тех времен. Примеры работ Харриса – в частности, проекты больницы, банка, гостиницы и самого высокого офисного здания в Дубае – показывают, каким образом решались вопросы гигиены, торговли золотом, иммиграции и бизнеса в целом. У нас нет цели рассказать обо всех проектах Харриса – мы сосредоточимся на проектах, по которым можно судить о том, как шла работа на заре модернизации Дубая. Неслучайно восторженные отзывы чаще всего звучали именно об этих проектах.

Город-глянец. Пустышка. Фальшивка. Такими эпитетами порой награждают Дубай сегодня, имея в виду, что за блестящими фасадами нет авторского замысла. Говорят, что город вовсе не такой, каким кажется, и что нужно увидеть его «темную сторону», чтобы по-настоящему его узнать [25] . Безусловно, городская застройка осуществлялась прежде всего из соображений эстетики. Более того, фактической причиной начавшейся модернизации можно считать желание Великобритании улучшить имидж города. Первые проекты называли «витринами». Да, фасады банков и туристических объектов сияли напоказ, но больница, муниципалитет и порт строились для того, чтобы создать впечатление современного города и дать всем понять, что город не исчезнет. Он будет расти и развиваться, надежно опираясь на свое бетонное основание.

25

См., например: Johann Hari, «The Dark Side of Dubai», The Independent (7 April 2009).

Современная архитектура определила как физический облик Дубая, так и его образ в глазах всего мира. Начиная с лета 1960 г., когда Харрис впервые показал созданный им план, Дубай пережил несколько взлетов и падений, но всеобщая вера в его процветание удерживала его на плаву. Создав план, город заявил о себе, но только благодаря непрерывному совершенствованию он сохранил свое место на мировой арене.

Глава 1

Суета

– Мы были здесь раньше, чем любая другая современная держава.

Джордж Керзон репетировал речь, готовясь к скорому прибытию гостей. Эти слова будут повторяться в течение всего британского присутствия в странах Персидского залива: «Мы обнаружили хаос и навели порядок». Вице-король и генерал-губернатор колониальной Индии Керзон стоял на борту военного корабля «Аргонавт» в 10 км от побережья Договорного Омана 21 ноября 1903 г.

«Мы были здесь» – это фигура речи. Британская гегемония была установлена в этих местах более 80 лет назад, но за это время ни Керзон, ни какой-либо другой высокопоставленный британский офицер не ступал на землю Договорного Омана. «Здесь» относилось к протяженной береговой линии Персидского залива, берегам, охраняемым военными кораблями с целью подавить любой вызов господству Великобритании [26] . Керзон хотел впечатлить местных лидеров «внешними атрибутами» британской силы в том же году, когда российские и французские военные корабли вошли в воды Персидского залива, а немецкие инженеры создали проект железной дороги между Берлином и Багдадом [27] . Прибыв с флотилией из семи пароходов, Керзон при полном параде репетировал выступление, которое напомнит прибрежным правителям о «полном политическом и коммерческом господстве Великобритании» над ними. Гости, правда, задерживались из-за шторма.

26

Lorimer J. G., Birdwood R. L. Gazetteer of the Persian Gulf, Oman, and Central Arabia. Shannon: Irish University Press, 1970, republished. Vol. I, pt. 2. P. 2638. Персидский залив, также известный как Арабский залив, в англоязычной традиции часто именуется просто «Залив» (the Gulf).

27

Abdullah M. M. The United Arab Emirates: A Modern History. Abu Dhabi: Makarem, 2007. P. 27.

Основой полномочий Керзона были «как минимум восемь» договоров. Договоры, обещавшие «бескорыстное» наведение порядка, предполагали двусторонние отношения между Великобританией и эмиратами на южном берегу Персидского залива. Договоры были подписаны, когда в 1819 г. британский флот разгромил побережье. В результате наступления, «непродолжительного», но «ожесточенного», была свергнута правившая на побережье династия аль-Кавасим [28] . «Старый режим беззакония и насилия изжил себя». Через несколько недель после разрушения крепостей и заключения в тюрьму местных лидеров был наспех составлен «Генеральный договор о мире для прекращения грабежей на суше и пиратства на море» – первое соглашение, возвестившее о британском господстве [29] .

28

Lorimer J. G., Birdwood R. L. Gazetteer. Vol. I, pt. 2. P. 2638. Еще до того, как предки семьи аль-Мактум прибыли в Дубай в 1833 г. из Абу-Даби, представители Дубая присутствовали при подписании этих договоров. На подписании договоров в Шардже в 1820 г. девятилетнего правителя Дубая представлял его дядя.

29

Lorimer J. G., Birdwood R. L. Gazetteer of the Persian Gulf, Oman, and Central Arabia. Shannon: Irish University Press, 1970, republished. Vol. I, pt. 1. P. 198; Kelly J. B. Britain and the Persian Gulf: 1795–1880. Oxford: Clarendon Press, 1968. P. 139–160, 211.

Так называемая абсолютная безопасность

пребывания в водах Персидского залива была достигнута благодаря военному надзору и драконовским ограничениям на торговлю. Формально эксклюзивные соглашения ограничивали импорт в регион: было разрешено ввозить только британскую продукцию, Договорный Оман оказался отрезан от мира. Прибыльная жемчужная промышленность выжила только потому, что доля в ней принадлежала подданным в Индии [30] . Договоры устанавливали британскую политику, направленную на сохранение статус-кво: региону надлежало оставаться таким, каким его обнаружили британцы, – обескровленным войной 1819 г. С тех пор британские официальные лица делали вид, что руководят народами, не нуждавшимися в изменениях и даже не желавшими их. Впрочем, никто и не предлагал никаких изменений.

30

Например, запрещено было импортировать немецкое водолазное оборудование, которое могло бы облегчить труд ныряльщиков за жемчугом, особенно в сезон штормов. Британский чиновник аргументировал пользу запрета: если бы ныряльщики за жемчугом получили такое оснащение, для работы в этой отрасли потребовалось бы меньше людей и безработные могли заняться сомнительными делами, например «контрабандой оружия, работорговлей и пиратством». В действительности такое оборудование могло бы послужить большей диверсификации экономики. Если бы добычей жемчуга занималось меньше людей, могла бы возникнуть более разнообразная и устойчивая экономика, способная противостоять выращиванию искусственного жемчуга в Японии в 1930-е гг. См.: Abdullah M. M. United Arab Emirates. P. 103–104.

Договоры определяли положение семи эмиратов: Дубай, Абу-Даби, Шарджу, Умм-эль-Кайвайн, Фуджейру, Аджман и Рас-эль-Хайму [31] . Предполагалось, что британцы управляют ими, используя дипломатию, а не оружие, «используя прежде всего принцип экономии силы для достижения своих целей» [32] . «Экономия силы» предполагала, что британцы наблюдают только за ситуацией на море, тем самым обеспечивая невмешательство Великобритании во внутренние дела эмиратов на суше. «Экономия силы» также означала, что эмираты не назывались колониями или протекторатами. Использование любого из этих терминов возлагало бы на британцев слишком большую ответственность за землю со скудным, по крайней мере на тот момент, потенциалом прибыли.

31

Kazim A. The United Arab Emirates A. D. 600 to the Present: A Socio-Discursive Transformation in the Arabian Gulf. Dubai: Gulf Book Centre, 2000. P. 152.

32

Hawley D. The Trucial States. London: Allen & Unwin, 1970. P. 164.

Статус эмиратов прояснился к 1853 г., когда лидеры подписали «идеальный договор о морском перемирии», где название эмиратов соответствовало британской логике. Авторы так называемых договоров придумали слово, объединяющее отдельные эмираты в единое целое, – «договорный». Неологизм «Договорный Оман» определял территории как единицу и подчеркивал их подчиненное положение по отношению к Британской империи. Но даже это название было лучше предыдущего: Пиратский Берег.

Размеры «Аргонавта» не позволяли приблизиться к мелководному берегу Договорного Омана, поэтому для перевозки Керзона на сушу был подготовлен небольшой паровой бот. Однако, чтобы не обременять себя борьбой со стихией, вице-король приказал правителям и другим сановникам самим явиться к нему. Во второй половине дня на борт «Аргонавта» поднялись члены делегации, утомленные «бурным морем» и «изнуренные морской болезнью, хотя они были потомками… пиратов и буканьеров» [33] . Керзон принял их, «сидя на высоком троне» в окружении офицеров на верхней палубе корабля, «убранной богатыми драпировками и расшитыми золотом коврами». Для прибывших не хватило стульев: многие из них разместились прямо на палубе.

33

Lorimer J. G., Birdwood R. L. Gazetteer. Vol. I, pt. 2. P. 2637. Визит Керзона в регион описывался так: «Памятный круиз, совершенный лордом Керзоном по Персидскому заливу в конце 1903 г., был предпринят с целью осмотреть находившиеся там индийские учреждения, встретиться с арабскими шейхами, заключившими договоры с британским правительством, и утвердить полное политическое и коммерческое превосходство Великобритании в водах Персидского залива».

Керзон представил «краткий экскурс в историю британского присутствия в арабских водах Персидского залива» и напомнил гостям о договоре, подписанном их предками: «Наша торговля, как и ваша безопасность, находилась под угрозой и требовала защиты» [34] . Вице-король говорил по-английски. Когда он закончил, человек в штатском, сидевший среди собравшихся, прочитал им перевод на арабский. Восседая на троне, Керзон со скучающим видом смотрел сверху вниз. Свидетельств о том, что кто-либо из местных лидеров выступил на борту «Аргонавта», не сохранилось. Гости получили «щедрые подарки» – золотые часы, сабли и винтовки – и вернулись на бот, чтобы пересечь бушующее море и переждать длительное, хотя и временное, пребывание иностранца [35] .

34

Lorimer J. G., Birdwood R. L. Gazetteer. Vol. I, pt. 2. P. 2632, 2638; Hayhurst J. Curzon's Durbars and the Alqabnamah: The Persian Gulf as Part of the Indian Empire // British Library Asian and African Studies Blog (30 Dec. 2014). https://blogs.bl.uk/asian-and-african/2014/12/curzons-durbars-and-the-alqabnamah-the-persian-gulf-as-part-of-the-indian-empire.html.

35

К 1949 г. Дубай и другие эмираты получили статус «государств, находящихся под протекторатом Великобритании», что также не проясняло политические отношения. Гленкэрн Бальфур-Пол, бывший политический агент в Дубае, отмечал, что британцы «поддерживали неопределенность состояния эмиратов» (Bagpipes in Babylon: A Lifetime in the Arab World and Beyond. London: I. B. Tauris, 2006. P. 190).