Город Драконов
Шрифт:
Рэйн воззрился на него, как на сумасшедшего.
– Зачем? Ради свежего мяса в дороге?
Лефтрин покачал головой, думая обо всем том, чем он не поделился с Советом, чего пока еще никто не знал.
– Чтобы разводить. Чтобы положить начало стадам. Там есть земля, Рэйн Хупрус. Луга. Высокая трава на сухой земле. Холмы, а вдали – горы. Если бы нам удалось найти необходимое, мы процветали бы.
Рэйн со скептическим видом заявил:
– Вам пришлось бы заказывать животных и семена в Удачном, и, скорее всего, до весны вы ничего не получили бы.
Лефтрин нетерпеливо кивнул:
– Знаю. Но чем скорее
Он в этом сильно сомневался. Никому не хочется торговать живыми животными, если их нельзя доставить как можно быстрее и смыться, пока они не подохли.
– Нет. – Рэйн решительно покачал головой. – Вы забыли, что у родных моей жены тоже есть живой корабль. Я отправлю письмо Треллу и Алтее. Они достанут для вас то, что вам нужно, и привезут в тот срок, который мы назначим. Назовите дату – и заказанное будет ожидать вас в Трехоге. Даю слово. Часть оплаты за нашу доставку на внутренние территории.
По лицу Лефтрина медленно расплывалась улыбка.
– Молодой человек, мне нравится, как вы ведете дела. Значит, сделка заключена, и если вы не возражаете, чтобы мы просто ударили по рукам, то меня это устроит.
– Конечно.
Говоря это, Рэйн потянулся через стол, чтобы обменяться с Лефтрином рукопожатием.
– Я уже этой ночью приведу все механизмы в действие. Разбужу владельцев складов, чтобы товары начали доставлять сюда уже на рассвете.
Лефтрин удержал руку своего нового нанимателя.
– Не торопитесь. Мне кажется, что нам не стоит привлекать к нашему отбытию слишком много внимания. И, наверное, было бы лучше, чтобы никто не узнал о том, что вы и ваша супруга как-то связаны с моим кораблем. Кто-то уже попытался убить ее и вашего ребенка, а она в ответ пролила кровь. Мы знаем, что в городе есть еще один калсидиец, а может – и больше, и у них должны быть помощники. Ни к чему, чтобы они узнали или хотя бы заподозрили, где вы двое сейчас. Оставайтесь на борту и не показывайтесь. Вы исчезли.
– Трое. – Женщина, сидевшая на углу камбузного стола, вела себя так тихо, что Лефтрин почти забыл о ее присутствии. Она была под вуалью, что не было чем-то необычным для Дождевых чащоб, хотя в Кассарике так ходили реже, чем в Трехоге. Теперь она подняла вуаль и продемонстрировала свое измененное лицо, что говорило о доверии и признании. – Я отправлюсь с вами. Меня зовут Тилламон Хупрус. Я сестра Рэйна.
– Рад знакомству, Тилламон.
Лефтрин адресовал ей короткий поклон.
– С нами? – Рэйн был изумлен. – Но… Тилламон, тебе надо подумать. Матушка будет страшно обеспокоена, если исчезнем мы все. Я думал, что отправлю тебя обратно с известием обо всем случившемся. И что, возможно, ты могла бы сопровождать капитана Лефтрина с кредитным обязательством от семейства Хупрус, чтобы его приняли в…
Он не договорил: она качала головой, и с каждой его фразой – все решительнее.
– Нет, Рэйн. Я не собираюсь возвращаться в Трехог. Я с самого начала не собиралась возвращаться. Я думала, что здесь, в Кассарике, окажусь более свободной. Но я ошиблась. Даже в Дождевых чащобах я не могу избежать взглядов и комментариев от незнакомых людей. Я знаю, чем руководствовалась матушка, приглашая
– Не все они такие, – устало напомнил ей Рэйн.
Тилламон гневно парировала:
– Знаешь, что я тебе скажу, Рэйн? Мне наплевать! Мне наплевать, сколько среди них хороших людей. Мне наплевать, сколькие из них были обращены в рабство несправедливо или как они терзаются из-за татуировок на своих лицах. Меня волнует только то, что до их появления здесь у меня была нормальная жизнь. А теперь ее у меня вроде как нет. Поэтому я уезжаю. Я поеду в Кельсингру, где нет чужаков. Завтра я помогу тебе, чем смогу, я найму какое-нибудь суденышко до Трехога, чтобы оно быстро обернулось, или отправлю почтового голубя. Я прослежу, чтобы лавочники приняли кредитное письмо, и мы получили все, что нам нужно. Я скажу, что это я вкладываю средства в новую экспедицию и что мой контракт с капитаном Лефтрином не подлежит разглашению. Я помогу вам всем, чем только смогу. Но вы меня здесь, в Кассарике, не оставите. Я еду в Кельсингру!
– Неужели в Кассарике стало настолько плохо? – негромко спросил Хеннесси.
– Не все… – начал было Рэйн, но сестра решительно оборвала его, воскликнув:
– Да! – Она встретилась с Хеннесси взглядом, словно вызывая его на возражения. – Если вы изменены не слишком сильно, то по этому поводу почти ничего не говорится. Но те из нас, кто сильно отмечены, – мы слышим комментарии и ощущаем, как нас сторонятся. Словно мы грязные или заразные! Словно мы отвратительны. Я не могу так жить. Больше не могу! – Она перевела взгляд на капитана Лефтрина. – Вы сказали, что у вас там небольшая колония? Ну, если вы хотите набрать в нее новых жителей, то вам это будет совсем не трудно: надо просто дать знать, что Кельсингра будет таким городом, где все измененные Дождевыми чащобами смогут мирно жить.
– Не просто мирно, – вмешался Хеннесси. Усмехнувшись, он посмотрел прямо на нее. – Когда вы увидите хранителей, то поймете, о чем я говорю. Их изменения зашли так же далеко, как у любого Старшего. По их словам, именно ими они и становятся. Новыми Старшими. – Он закатал рукава, демонстрируя, насколько сильно его руки покрыты чешуей. – И не только хранители. Все мы сильно изменились, проводя время с драконами.
– Новые Старшие? – потрясенно переспросил Рэйн.
– Поселение Старших? Место, где изменения – это нормально?
У Тилламон во взгляде вспыхнула надежда.
Лефтрин обвел взглядом камбуз и внезапно почувствовал, что совершенно вымотался.
– Я пошел спать, – объявил он. – Мне необходимо выспаться. И я советую всем отдыхать, пока есть возможность. Если вы спать не можете, – тут он быстро посмотрел на Рэйна и Тилламон, – то советую заняться теми бумагами, которые нам могут понадобиться для закупки припасов, или отправьте письма родным. Хеннесси, подумай, что тебе понадобится, чтобы устроить на носу укрытие получше. Скелли, проведи Рэйна и Тилламон в маленькие каюты, которые им можно будет занять на время пути вверх по реке.