Город Эн (сборник)
Шрифт:
А мне очень наскучило ни с кем не разговаривать. «Не могу молчать», как выразился наш с Вами кумир Лев Николаевич. – Простите.
Ваш Л. Добычин.
1929 год
8 марта.
Дорогой Михаил Леонидович.
Вот что я еще узнал про Вас: что Вы были секретарем у Гржебина, что Вы писали «Литературные Салоны» и что Вы переводили с сокращениями «1793 год».
К осени я должен буду опять ехать в Ленинград: Брянск упраздняется, и я не знаю, дотянет ли до 1 октября. До своего
Кланяюсь Вам, Вашей жене и Всем.
Л. Добычин.
1 апреля.
Дорогой Михаил Леонидович. На это письмо я Вас попрошу ответить.
Брянск ликвидируется между 1 июля и 1 октября. Может быть, – 1 июля, может быть, – 1 октября. Стоит ли мне ехать в Ленинград, то есть могу ли я там быть допущенным к какому-нибудь Пирогу неканцелярскому– с моей известностью Молоденького Сочинителя, единственное упоминаниео котором можно видеть в интервью тов. Федина дан ль етранже? [38]
38
За границей (испорч. фр.).
Л. Добычин.
13 апреля.
Дорогой Михаил Леонидович. Очень благодарю Вас за ответ. Я, конечно, не сумею сочинять остроты, но делать что-нибудь более простенькое смогу. В общем, насколько я не ошибаюсь, приехать возможно. Если да, то и хорошо. Более подробно говорить, я думаю, еще не стоит, потому что вся эта история еще впереди и не имеет точных сроков.
Рукопись я вышлю обязательно отсюда. Она, по-видимому, будет ничего себе.
Почему Вы всегда пишете о Презираемых писателях? Я это отношу на счет иронии, похвалы которой радовали меня при чтении рецензий о «Лавровых».
Кстати, Вы мне не ответили о жуликах. Я все же решил не отставать, и в составляемом мною сочинении будет о них.
Кланяюсь.
Ваш Л. Добычин.
4 мая.
Дорогой Михаил Леонидович.
Позвольте поздравить Вас с религиозным праздником Пасхи.
В начале октября я буду иметь честь приветствовать Вас устно. Это выяснилось.
В пику религии, мы не празднуем сегодня и послезавтра и прибавляем эти дни к декретным отпускам. А вы что делаете?
Кланяюсь.
Ваш Л. Добычин.
16 мая.
Дорогой Михаил Леонидович.
Сочинение это я до октября вышлю. От Каверина я действительно получил письмо – чтобы послать цикл рассказов вроде «Встреч с Лиз» для сборника, в котором будут следующие новаторы: Тихонов, Заболоцкий и Олеша. А я – тоже новатор. Это очень мило, и я на всякий случай даже сохранил – показать кому-нибудь. Только – некому.
У нас внезапно наступило лето, и я уже пять раз купался и один раз Внимал Соловью – случайно, проходя мимо. Сады с оркестрами и эстрадами открылись (состоялось открытие), одного гуляющего зарезали впотьмах, а в Бежице (девять верст от нас) двоих повесили: интеллигентские течения среди молодежи.
Какая-то мадам прислала
Вам (простите, я с сохранением дистанций) присылают письма мадамы?
Кланяюсь. Простите, что так длинно.
Л. Добычин.
20 июня.
Дорогой Михаил Леонидович.
Сочинение свое я стараюсь сочинить наилучшим образом, так что вдруг до Вашего выбытия оно не поспеет: что прикажете делать тогда – отправлять его в Ваше отсутствие или отложить и привезти с собой в чемодане?
Мне немножко страшно с Вами встретиться: вдруг Вы завели за это время Усы и Бороду.
Я пишу это письмо под аккомпанемент рассказов в соседней комнате мадамою, прибывшею из Ленинграда, об Ужасах оного (нет бельевой мануфактуры и прочее).
Про Институт истории искусств Вы действительно писали, но так как из Института этого ничего не вытекает, то я и присовокуплял это сведение к запасу других безразличных (Бог – в трех лицах, земля вертится и прочее).
Кланяюсь Вашей жене. Существуют ли еще шахматы?
Ваш Л. Добычин.
Насколько, между прочим, велики Ужасы и есть ли оные?
17 ноября.
Дорогой Михаил Леонидович. Я не знаю, как изобразить эту улицу. Может быть, Москвынаписать прописью.
Идея этой улицы та, что она была просто Московская, но ее переименовали по случаю революции. Никакие объяснения в текст не умещаются, и я решил оставить так.
Я попрошу Вас приписать под заглавием «Посвящение»: «Г. Л. Рысюкову». Я не люблю фамилиенбадов [39] и долго колебался на этот счет, но по разным причинам должен это посвящение сделать.
39
Семейная баня (нем.).
Спасибо за то, что Вы меня похвалили. Теперь я больше не думаю об этом рассказе (потому что он самый выверенный из всего, что я делал, а мне его до Вас чрезвычайно неприятным образом ругали), и у меня голова свободна.
Я ничего не могу иметь против человека, которого никогда не видал (это я про Каверина), и никогда никому не сказал бы о нем ничего сомнительного. Я не считаю, что у меня (мяса) что-нибудь произошло с ним – мясом. Столкновение было только между бумажками. Я старая канцелярская крыса и привык к тому, что на «бумагу» должен быть сделан ответ.
Давайте отдадим это в альманах с новаторами: выгоды Вы мне уже изобразили, а в «Звезду» какого бы то ни было рода мне все равно навряд ли попасть.
Только, пожалуйста, отдайте Ваш экземпляр, потому что каверинский – неокончательный, и в нем есть плохие места.
Что значит «ИПП»?
Спасибо еще раз за Ваше письмо. Мне от него гораздо лучше сделалось, чем до сих пор было.
Л. Добычин.
22 ноября.
Дорогой Михаил Леонидович.