Город холодных руин

Ньютон Марк Чаран

– Ночные гвардейцы обязаны хранить верность империи, а не тебе лично, – заметила Эйр.

– Значит, придется им поменять приоритеты.

Рандура впечатлил тон Рики, ее твердость. Судя по всему, теперь дела пойдут веселее.

– А что именно может сделать Артемизия? – Эйр обернулась к светло-голубой женщине. Рандур подумал, что не мешало бы ей вести себя с этой убийцей потише, хотя не похоже, чтобы та обращала на это внимание.

– Я смогу переломить ход боя в пользу защитников, – сказала Артемизия. – Одно мое присутствие может произвести настоящий фурор. Я также думаю, что мне удастся положить «Эксмахину» на нужный курс и обезвредить врата, через которые просачиваются пришельцы.

Это может стоить мне временной потери корабля, но я сумею сохранить достаточно оборудования, чтобы вернуться домой.

– Почему же вы не остановили их раньше, еще до того, как они проникли сюда? – спросила Эйр.

– Это не решит проблему окончательно. Я дезактивирую врата, но этого надолго не хватит. Ахейцы откроют их… примерно через неделю. Их технологии довольно сложны. Они позволяют им сверлить дыры между мирами.

Рандур ничего не понял, и это его разозлило.

– Дайте-ка разобраться, – сказал он. – Мы летим в Виллирен – если он еще на месте и мы не опоздали – и вступаем в войну, в которой, скорее всего, погибнем.

– Не волнуйся. С Рикой под моим руководством ничего не случится. – Артемизия положила руку ей на плечо. – Вместе мы поможем династии Джамуров, как договорились.

Эйр, похоже, стало противно.

– Что она с тобой делала?

– Ничего, – ответила Рика холодно.

– Прошлой ночью – я слышала.

– Не знаю, о чем ты, сестра.

– Слушай, нам обоим интересно, трахнула она тебя прошлой ночью или нет? – не выдержал Рандур. Три женщины обернулись и уставились на него, пригвоздив его к палубе своим коллективным гневом. Извиняясь, он поднял руки в знак признания того, что слишком далеко зашел. Артемизия встала над ним, точно гора, и понеслась прочь. Дюжина хануманов закружила над ними, Артемизия что-то крикнула им на гортанном языке. Потом она оглянулась на людей, но из них троих на нее смотрел только Рандур. Эйр и Рика мерили друг друга взглядами, пропасть между ними расширялась прямо на глазах.

– Мы отправляемся немедленно, – объявила Артемизия.

Глава тридцать восьмая

После полуночи они – банда «Кровь» – прочесывали улицы в поисках заброшенного дома или сдающегося в аренду жилья, где могли найти приют ночной гвардеец и женщина-культистка, и все это время вокруг них не переставая бушевала снежная буря.

Малум потребовал, чтобы его люди дали волю своим звериным инстинктам. Его собственный гнев был как-то связан с глубинным, самым жутким аспектом его вампиризма. Все были в масках, все курили, все рвались в бой. Хвастались. Задавались друг перед другом и обзывали женщин, которые спешили из баров домой. Размахивали руками, передавая представителям других банд сигналы на тайном бандитском языке, но те разбегались от них по углам и прятались по подворотням. Сигналы означали следующее: «Выходите драться, вы, трусы! К чертям Чертей Собачьей улицы». Были и отчуждение, и шутливые потасовки, и оскорбления, и чувство общности. Тлел слабый, ни на кого конкретно не направленный конфликт.

Малум, в маске, сюртуке и теплых перчатках, с ножом приставал к прохожим, которые отвечали на его вопросы, иные поскуливая от страха.

– Не, ниче мы не видали.

– Пожалуйста, мы две сестры, старушки.

– Какого хрена среди ночи? О, это ты, Малум, извини, не признал. Я…

Он разыскал всех владельцев трущобной недвижимости, которые, подкупив бейлифа, получили неограниченное право обдирать бедняков, втридорога сдавая внаем негодное жилье, в котором зачастую даже запаса огненных зерен на ночь не было. Он бил их нещадно, может быть, потому, что от них ему не было никакого проку, а может, и потому,

что они того стоили. Один парень, заслуживший особое презрение Малума, был даже избран донором крови. Бандиты нашли его в собственном особняке, недавно выстроенном в Скархаузе, и, набросившись на него с радостными криками, зубами впились во все главные артерии его тела. Малум, взяв из бара в той же комнате бокал, наполнил его свежей кровью и произнес тост за здоровье жертвы.

Пятьдесят бандитов прочесали все подходящие районы и улицы. Пинками они открывали двери домов, спугнув несколько парочек, которые спаривались, точно животные во время гона; в одном месте они обнаружили трех стариков-культистов, которые тут же раскинули сеть магической энергии и забаррикадировали ею вход; подняли с постели одного румеля из инквизиции – тот был не в духе и в очень смешных штанах.

Первую подсказку им дал один квартирный хозяин, которого они застукали развлекающимся с порноголемом. Малум даже подумал, уж не его ли это собственный товар.

– Ага, были тут такие, этажом ниже, правда, в основном она, парень-то все время уходил в казармы. Но они уже ушли.

– Куда?

Мужчина пожал плечами и потянул наверх простыню, тщетно пытаясь прикрыть непристойно розового голема, который, извиваясь, притворно округляя слишком красные губы и то и дело касаясь своих глиняных грудей, свалился с кровати.

– Я слышал, как они говорили что-то про гостиницу в двух улицах к западу отсюда, кажется, но как она называется, не сказали.

Они продолжали свой путь с тем же шумом и грохотом, избегая встреч лишь с военными патрулями и стараясь держаться подальше от доков, где расположились солдаты, считая, что стычки с имперцами им сейчас ни к чему и только помешают достижению простой, в сущности, цели: найти и убить Беами и ее любовника. Но может быть, они понапрасну тратили время? Малуму было все равно – он располагал и деньгами, и временем, и людьми для поисков.

Десяток его парней обыскивали район в миле от Старого квартала, где, по наводке информатора, их все-таки нашли.

Малум подождал, успокоился и вдруг увидел ее силуэт, мелькнувший в окне среднего этажа одной из самых дорогих городских гостиниц, располагавшейся в комплексе готических башен, строительство которых было заморожено. Ее знакомая фигура возникла на фоне портьеры, мягко подсвеченной изнутри цветным фонарем, она подняла руки, распуская волосы, как вдруг сзади к ней подошел мужчина и обнял ее. Вся сцена казалась до странности уютной и интимной и словно не имела к нему никакого отношения, но память о ее лице не отпускала его. Ему хотелось убить их обоих, чтобы они не смели наслаждаться тем, чего он сам не мог ей предложить. В нем говорил примитивный инстинкт – не дать другому самцу посягнуть на территорию, которую он считал своей.

Он послал одного из своих бойцов за подкреплением, подождал немного и сделал остальным знак заходить.

Ворвавшись внутрь, они вихрем пронеслись через холл, заставленный дешевыми безделушками. Разбросав украшения, они бросились к лестнице, которая вела на второй этаж. Малум, глянув в лестничный пролет сверху, заметил, что прибыли еще двадцать членов его банды.

Все попрятались в тени. Беами уже ждала их в коридоре с низким потолком, ее любовник стоял за ее спиной, его силуэт вырисовывался на фоне открытой двери. Он действительно оказался солдатом Ночной Гвардии, этот ее новый мужчина, и сейчас целился в них из лука. Сначала Малум не заметил в нем ничего особенного – моложе, стройнее, чем он сам, узкое лицо – и удивился, почему она бросила его именно ради этого парня.