Город и горы

Михаил Куканов

Свечка на столе погасла от тоненького ветерка проходящего сквозь расщелину между стеной дома и оконной рамой.

– Наргиз встань, зажги свечу – сказал дед

– Да бог с ней с этой свечой. Сейчас ночь, чем темнее тем лучше для тех кто спит – отозвалась Арусь

– А для тех кто не спит? – спросила Наргиз

– У таких забот полон рот, как например теперь у нашего деда и у меня. А ты засыпай милочка, спи.

– Не могу спать бабушка?

– Это почему же дитя?

Наргиз зарделась румянцем.

Она машинально погладила рукой свои черные волосы, посмотрела на бабушку и отвернулась.

– Дождь за окном не дает.

– Дождь милочка не помеха, тем кто спать хочет

– Может быть бабушка, но мне помеха

– А может быть и хорошо, что ты не спишь. Мальчик проснётся, отведёшь его домой.

– А как же я и родители? – спросил дед

– А ты балван завтра придешь с утра и извинишься за себя и за свою скотину.

– Ну ладно уж тебе, животное тоже не специально, может испугалось

– Ты же ведь спал пока твой баран по лугу бесхозным ходил

– Откуда ты знаешь, что я спал?

– Да я так, образно сказала. Ох, да ты еще и заснул небось по правде

– Ничего я не заснул, просто проглядел – сказал дед и отвернулся к окну.

Неожиданно в доме наступило молчание. Никто больше не решался говорить в слух, будто все поняли, что легче будет от тишины нежели чем от споров. Наргиз положила голову на подушку. Дед пригорюнился, а бабка все так и сидела над Арманом перекладывая мокрую тряпку с одной стороны на другую.

В чугунной печке хрустнули раскалённые поленья. Огонь вспыхнул и тут же погас.

В этот момент Арман открыл глаза. Веки еще слипались и он мог видеть только очертания кровати сбоку и человека сидящего на ней. Арман почувствовал жар около макушки головы и стал ерзать по подушке то медленно открывая глаза, то закрывая их. Он немного съехал головой с подушки и внезапно осознал, какой жар его преследовал. Арман полностью открыл глаза и увидел старушку Арусь, которая улыбаясь гладила его по голове, что-то приговаривая. Он не мог отчетливо слышать ее слова первые несколько секунд. Голова гудела, а в ушах стоял звон. Все прошло, когда он поднялся с кровати и сел облокотившись на стену спиной.

Юноша оглядел комнату своим сонным взглядом, кое как поздоровался с бабушкой и дедом , сидевшим напротив него. Наргиз закрылась покрывалом, поэтому он ее не видел. Арман покачался на кровати словно маятник, но не сильно а тихонечко, как будто его бедная голова тянула все тело то в одну сторону, то в другую. Глаза, все еще прикрытые, бегали по комнате. Головокружение прошло незаметно. И его состояние значительно улучшилось. Тогда молча Арусь протянула ему стакан воды. Он глотнул воду, вежливо отдал старушке стакан и вдруг замер, заметив шевелящийся предмет под одеялом, где сидел дед. Арман показал пальцем на голову Наргиз.

– Наргиз – сказал дед шёпотом –

а ну ка вылезай это же не прилично.

Наргиз тихонечко вылезла. Сначала показались ее карие глаза. Она посмотрел на сидящего у стены Армана, на его глупый, но добрый взгляд и хихикнула.

– Ну ты что, смеяться еще будешь, не прилично. Вылезай – снова повторил дед.

Она открыла лицо полностью. Было видно, что Наргиз с большим усилием сдерживала улыбку. Арман улыбнулся. Тогда она засмущалась и отвернулась к окну.

– Ну что миленький, как ты? – сказала, сидящая рядом с Арманом Арусь.

– Да ничего вроде – проговорил он тихим, слабым голосом

– Конечно ничего, орёл! – вскричал вдруг дед

Арман резко взялся за голову. Он почувствовал, как его мозг сжимается от громкого голоса со стороны. Тяжесть распространилась на всю верхнюю область его бедной головы.

– Ты что, не кричи так! – сказал Арусь шёпотом с хрипотцой.

– Ой прости.

Дед замолчал. Никто не решался заговорить с Арманом. Наргиз потому что стеснялась, Арусь потому что чувствовала вину за своего деда, а дед потому что ему было стыдно за себя. В конце концов тишину прервала Арусь.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Скажи, не стесняйся.

– Да вроде ничего, только есть хочется

– Господи ну конечно, сейчас все тебе сделаю, у меня такой вкусный супчик есть, объедение. И хлеб свежий – защебетала Арусь, поднялась и пошла доставать хлеб из кухонных шкафчиков у окна – сейчас поешь хлеб, а я пока за супом схожу.

– Да нет…

– Что такое?

– Супа неверное не нужно, спасибо. Хлеба будет достаточно.

– Ах какой вежливый, какой вежливый. Супчик поесть нужно сынок, а то силы не восстановятся. На, кушай хлеба пока, сейчас прийду.

Арман взял в руки, только что оторванный от батона, кусок свежего мягкого хлеба с чуть подгоревшей коркой и сказал спасибо. Арусь побежала во двор за супом.

– На здоровье мой дорогой – сказала она выходя из дома.

В комнате остались только дед, Наргиз и Арман. Молчание было недолгим.

– Ты прости меня друг – сказал дед – это я за своими баранами не уследил… ух упрямые… я им покажу…особенно тому кто тебя, это…да

Дед посмотрел на Армана жалостливым взглядом и опустил глаза на пол.

– А что случилось-то, и голова так болит?

– Сынок, тебя мой баран лягнул по голове… ну и покажу я ему…зараза…завтра же в суп добавлю.

– Но как мы добрались, я же был совсем в другом месте.

– Тот же баран, который тебя лягнул и довёз тебя на своей спине, целым и невредимым.

– Довёз?

– Да, прямо на спине, ты бы видел каким он был молодцом.

Дед замолчал. Наргиз взглянула на Армана и захихикала. Арман быстро посмотрел на Наргиз, потом перевёл взгляд на деда.