Город и звезды [сборник]
Шрифт:
— Да вроде и так, — неохотно и словно обиженно согласился Уилер. Ни в коем случае не желая никаких помех своей работе, он в то же самое время предвкушал хорошую драку, а потому испытал горькое разочарование, когда повод для драки исчез.
Было странно и вспомнить, что совсем недавно новую звезду искали по расположению звезд старых; сейчас она сверкала ярче всех — за исключением Земли — объектов ночного неба. По сравнению с этой невесть откуда взявшейся нахалкой даже богиня любви — ушедшая вслед за Солнцем к востоку Венера — выглядела бледной немочью. Свет новой уже порождал вполне различимые тени — и продолжал прибывать.
По
ГЛАВА 5
Все еще находились отдельные личности, считавшие, что человек зря сунулся в космос, что сидеть бы ему на своей планете и не трепыхаться, но даже эти упорные ретрограды вынужденно признавали: плакать поздно, поезд давно ушел.
К тому же Человек не был бы Человеком, останься он на Земле. Та врожденная непоседливость, которая гнала его к крайним пределам родного мира, заставляла подниматься в небо и опускаться на морское дно, разве могла она не откликнуться на вечный, доносящийся из бездонных глубин пространства зов Луны и планет?
Колонизация Луны была предприятием медленным, трудным, иногда трагическим и всегда разорительно дорогим. Даже теперь, через два столетия после первых полетов, большая часть гигантского спутника Земли оставалась необследованной. Съемки из космоса позволили нанести на карту все, даже самые мелкие детали рельефа, однако вблизи большую часть этого корявого шара никто и никогда не видел.
Сентрал-Сити и остальные ценой долгого и мучительного труда построенные базы являлись островками жизни в безжизненных просторах, оазисами в молчаливой, залитой попеременно то ослепительным светом, то чернильной темнотой пустыне. Многие задавались вопросом: да стоит ли овчинка выделки? Колонизация Марса и Венеры была значительно проще и сулила большие выгоды. Однако человек не мог обойтись без Луны. Бывшая когда-то первым его космическим плацдармом, она и по сию пору осталась ключом к планетам. Именно здесь лайнеры, трудолюбиво сновавшие от мира к миру, брали на борт тяговую массу — заполняли свои огромные баки мельчайшей пылью, выбрасывавшейся потом сквозь сопла ионных ракетных двигателей. Получение этой пыли на Луне позволяло не тащить ее сквозь могучее гравитационное поле Земли, что десятикратно снижало расходы. Собственно говоря, без такой, как Луна, заправочной базы космические полеты надолго остались бы убыточными.
А ее значение для науки? Лунными лабораториями пользовались буквально все области исследований, к неизменной для себя выгоде, не говоря уж об астрономии, исполнившей вековую свою мечту вырваться из-под мутной пелены земной атмосферы. Политики (публика по преимуществу ограниченная) и те давно осознали следующую непреложную истину: научные исследования — основа цивилизации, они не только окупают себя, но и дают гарантированный вечный доход.
Мало-помалу, ценой бессчетных ошибок человек научился сперва существовать, затем — жить и в конце концов — процветать на Луне. Он создал целые новые отрасли вакуумной техники, низкогравитационной архитектуры и методов контроля за составом и температурой воздуха. Ему удалось справиться с лунным днем и лунной ночью, хотя необходимость бдительно следить за их дьявольскими кознями
Сколько ни вспомнишь масштабных честолюбивых проектов, осуществление любого из них оказывалось далеко не таким трудным и опасным, как то виделось в перспективе; освоение Луны не стало исключением из общего правила. Проблемы, казавшиеся до высадки на Луну неразрешимыми, давно стали достоянием местного фольклора, препятствия, перед которыми у первых исследователей опускались руки, почти забыты. А над местами, где когда-то боролись с опасностями пешие первопоселенцы, в роскоши и комфорте монорельсовых вагонов проносились земные туристы.
В некоторых — не очень, к сожалению, многочисленных — отношениях лунные условия скорее помогали людям, чем мешали. Взять, например, лунную атмосферу. Она совершенно не мешает астрономическим наблюдениям и на Земле считалась бы глубоким вакуумом. И все же ее достаточно для надежной защиты от метеоров. Почти все камешки и пылинки, бомбардирующие Землю, сгорают на высотах порядка сотни километров, то есть в воздухе не более плотном, чем атмосфера Луны. Лунный метеоритный щит даже эффективнее земного — благодаря низкому тяготению он простирается на большее расстояние.
Самым, пожалуй, большим потрясением для первых исследователей Луны стало существование на ней растительной жизни. Своеобразные изменения окраски таких кратеров, как Аристарх и Эратосфен, давно наводили на мысль о некоей растительности, однако сразу же возникали сомнения — невозможно было представить себе живой организм, способный существовать в столь суровых условиях. И все же, говорили самые смелые из ученых, нельзя отрицать возможность, что на Луне есть несколько видов примитивных мхов и лишайников; интересно бы посмотреть, как это они умудряются там выжить.
Ученые ошибались. А ведь не составляло особого труда Догадаться, что лунные растения должны быть не примитивными, а совсем наоборот, очень сложными — чтобы успешно справляться с враждебной всему живому средой. Примитивное растение способно существовать на Луне ничуть не больше, чем первобытный человек.
Самые распространенные из лунных растений имели яйцевидную, зачастую совсем сферическую форму и сильно смахивали на кактусы. Их толстая, ороговевшая кора, предотвращавшая испарение драгоценной воды, была усеяна прозрачными «окошками», пропускавшими свет Солнца. При всей своей удивительности это изобретение не уникально. На ту же самую хитрость пошли и некоторые растения африканских пустынь, столкнувшиеся с той же самой задачей: как поймать в ловушку солнечный свет, не теряя при этом воду.
Другое дело — способ отбора воздуха. Туг приоритет лунных «кактусов» не вызывает никаких сомнений. Сложная система заслонок и клапанов, отдаленно напоминающая ту, при помощи которой некоторые из обитателей моря прокачивают сквозь свои тела воду, исполняет роль компрессора. Растения селятся вдоль глубоких, уходящих в недра Луны трещин и год за годом терпеливо ждут, когда из трещины появляется слабенькое, жалкое облачко углекислого газа или сернистого ангидрида, они начинают лихорадочно работать, втягивая в свои норы каждую оказавшуюся поблизости молекулу. Продолжается это очень недолго — мимолетный туман быстро рассеивается в почти полном вакууме лунной атмосферы.