Город, которого нет 2
Шрифт:
— И я сказала правду. Я всегда говорю правду. Идеальная пьеса строится так, чтобы даже зная правду, зритель ходил вокруг неё, пока не случится кульминация в сюжете. Она и сорвёт все маски и укажет, кто есть кто. Ждём?
— Не особо, — поморщился я. — Но если мне заплатят, то вопрос обсуждаем.
— Тебе нужно время? — спросила Анна с любопытством. — Когда будешь просить, не прогадай. Хорошо подумай, что хочешь получить взамен на свою помощь.
Я молча кивнул. Туман в её словах начал малость поднадоедать.
На часах было
Тропинка уходила вглубь района. Где-то спустя минут пять я впервые увидел среди домов признаки присутствия в этом месте кого-то живого. Это был тусклый электрический свет, и алая точка тлеющей сигареты. Угадывался лишь едва различимый темнеющий силуэт, говорящий, что огонёк не просто завис в пустоте.
Здание с незнакомцем было достаточно далеко — оно выступало над двухэтажными домами на параллельной улице.
Анна по сторонам не сильно смотрела. Она шла уверенной походкой человека, который прекрасно знал дорогу и не интересовался ничем кроме неё.
Вскоре впереди показались высокие чёрные трубы фабрики. С виду — ещё одно покинутое строение — ни единого источника света. Но тем не менее, производство будто шло полным ходом.
От этого вида становилось ещё больше не по себе.
Но к счастью, нам туда было не нужно. Здесь Анна резко свернула налево, вглубь района.
Здесь пытаться запомнить путь стало сложнее. Освещение ещё встречалось, но его было так мало, что можно сказать, почти и не было. По этой причине однотипные в своём разнообразии старые дома со множеством кустарных пристроек, становились подобны тёмному лабиринту.
Однако блуждания здесь быстро закончились. Анна прошла мимо мусорных контейнеров в сторону особенно обильной застройки — там дома пристройками буквально срослись друг с другом, что выглядело уже не как строительные потуги амбициозных алкашей, а скорее работа первых нейросетей, которые любили путать геометрию и сращивать разные элементы друг с другом там, где это не нужно.
Нужный нам дом был именно таким. Наверное, самое странное жильё, какое я когда-либо видел. Если бы дом был живым кустарником, а пристройки — ветвями, получилось бы как-то так. В смешении окон, углов, изгибов, балконов и крыш не угадывалось вообще никакой логики.
По той же схеме, дом оплетала неживая реальность города. Провода шли к дому под разными углами и по большей части с хаотичными мотками кабелей. Хуже, чем коллекция проводных наушников в одном кармане.
Кондиционеры и антенны — а их было значительно больше, чем нужно для счастья целому общежитию — тоже были почти везде. Первые — так точно, всех видов и форм, где надо, и где точно их не ожидаешь увидеть. С антеннами чуть лучше — их было штук пять, все громадные и ради разнообразия
Крыша, впрочем, у дома была понятием весьма растяжимым.
— Пришли, — позволила себе улыбнуться Анна и вместо стука громко произнесла. — Ханичка, открывай! Это Луричева!
В этот момент я только-только осознал, что передо мной дверь этого странного места. Несмотря на широкую арку метра в два с половиной, деревянная дверь всё равно с трудом читалась именно как дверь. С тусклым огоньком по ту сторону, который был прикрыт бежевой занавеской в окошке на двери и рядом с другим архитектурным хаосом, она казалась лишь одной из множества обманок.
В ответ на слова Ани я услышал, как заворочалось нечто огромное где-то в недрах.
Я поднял глаза наверх и увидел над дверью то, что принял поначалу за нелепо втиснутый элемент украшения. ЭТО напоминало тёмно-серую каменную гаргулью, изображавшую неведомую зубастую тварь с пустыми глазницами и рядом острых непропорциональных зубов.
Но тварь была очень даже живой. Каменные глаза вспыхнули белым, будто два фонаря, а над входом показалась серая рука с шестью пальцами, которые росли как попало, будто корень растения.
Существо свело смотрящие в разные стороны глаза и мазнуло по нам безумным взглядом. Вблизи я смог рассмотреть множество цепей, местами грубо обмазанных цементом, которые сдерживали тварь по рукам и ногам.
— Ну что, идём! Познакомлю тебя с парочкой самых странных вечных этого мира.
6. Дом, в котором живет пламя
По ту сторону нас никто не встречал.
Внутри царил полумрак. Освещение давали приглушённые электрические лампы с абажуром. Обстановка… странная. Будто хижину ведьмы скрестили с обильно заставленным особняком Плюшкина и с советской общагой.
От первого — обилие высушенных растений, развешанных на стенах, старинные пузырьки с непонятным содержимым, непонятно как растущие почти без света растения и в целом мистическая атмосфера.
От второго — высота потолков и антураж века так девятнадцатого, суровые портреты, чёрно-белое фото в рамке и деревянные лестницы прямо по курсу от двери.
От третьего — обилие ящиков, советской утвари, банки с консервацией, забитая одеждой открытая вешалка и в целом атмосфера намекала на то, что у этого дома очень богатая история.
Я пошёл следом и оказался на уютной, хотя и слегка захламлённой кухне. Старая газовая плита, холодильник «Саратов», столы с облупившейся краской. На столе красный плакат с… это что, Брежнев?
Вдалеке раковина, над которой располагался куда более современный бойлер с подходившими к нему окрашенными грубой потемневшей краской трубами. Над головой же, под высоким потолком где-то трёх с половиной метров, были натянуты верёвки с висящими на них полотенцах и прихваченными деревянными прищепками вязанками трав.