Город, который боролся
Шрифт:
— А вы не могли оторваться от них? — спросил Чаундра.
Оба бетелианца молча покачали головами.
— Вряд ли, — сказал Симеон, — хотя Гайон и форсировал двигатели, оставляя ионный след, по которому их мог преследовать даже слепой.
Гас кивнул:
— Любой военный корабль способен на это.
— Они вряд ли смогут обнаружить след из-за всех этих обломков корабля, разлетевшихся вокруг и недвусмысленно говорящих, что тот попросту сделал «бах-бах!» — Пэтси взмахнула руками, как сигнальщик на морском корабле. — Но вряд ли мы можем рассчитывать и на то, что пираты просто пройдут мимо.
— В моих информационных банках не содержится никаких сведений ни
Амос покачал головой.
— От немногочисленных торговцев, которые прилетали на Бетель, до Гайона доходили слухи о банде вооруженных грабителей. Но старейшины запрещали ему рассказывать кому-то, кроме них самих, новости, привозимые торговцами из других миров. На корабле он сказал мне, — Амос нахмурил брови, пытаясь вспомнить слова капсульника, — что они наносят удар так внезапно, что никто не успевает поднять тревогу. Именно поэтому их до сих пор не обнаружили вооруженные силы, способные противостоять им.
— Например, принадлежащие Центральным мирам, — сказала Чанна, болезненно скривив рот.
Амос кивнул.
— Первый сокрушительный удар был направлен по нашим аэродромам, космопортам и спутникам связи. Этот мощнейший удар был молниеносным, и отразить его было практически невозможно. Они не показывались нам, пока не уничтожили все наши космические объекты… по крайней мере, они так считали. Мы узнали о них лишь тогда, когда нам пришлось столкнуться с ними на земле. Они преследовали нас, чтобы уничтожить следы собственных злодеяний на Бетеле, последнем из мест своих преступлений. Они убьют нас, причем сделают это в ближайшем будущем. Я не сомневаюсь, — добавил он с презрительной усмешкой, — хотя они чувствуют себя не так уверенно, когда у них всего четыре корабля вместо трехсот.
— Трехсот? — переспросил Симеон.
— Да, у них около трехсот кораблей. Это рассказал мне Гайон. Он видел, как они подлетали к планете, но старейшины запретили ему сообщать об этом, пока не решат, что делать дальше.
Гас присвистнул.
— М-да, если речь идет о трехстах боевых кораблях, тогда проблемы будут не только у нас, они возникнут у всего сектора. — Флот Центральных миров значительно превышал численность судов кольнари, но он был разбросан по всей Галактике.
— А ты получил новости с Центральной, Симеон? — спросила его Чанна.
— Ничего особенного, кроме признания… или общих фраз типа: «Да-да-да, это страшная трагедия, но ведь вы были достаточно оснащены, чтобы ликвидировать угрозу собственными силами, и, когда все ваши отчеты будут внесены в файлы, мы посмотрим, что можно сделать». Да, это, конечно, касается вчерашнего инцидента, но он доказал нашу дееспособность.
«Или, по крайней мере, мне очень хочется надеяться на это, — подумал Симеон. — Триста кораблей! Дерьмо!» Симеон послал на Центральную плотный пучок лучей с известным всем галактическим расам сигналом «SOS!». Еще оставалась надежда, что ему ответят до того, как будет слишком поздно.
— Какое у них оружие? — спросил Гас, в то время как остальные главы служб и департаментов сидели, стараясь не смотреть друг на друга, а в особенности на Амоса с Джозефом. Амос побледнел еще больше, а голубое сияние его глаз померкло. Он просто сидел, как манекен. Джозеф, напротив, критическим взглядом рассматривал руководящий персонал станции
Симеон видел, что первоначальное оцепенение, охватившее его подчиненных, уступило место откровенному страху. Гас боролся с ним благодаря выработанным с годами рефлексам, но все остальные начали постепенно впадать в панику.
— У вас, должно быть, найдется оружие, которым вы сможете отразить их нападение, — выпалил Джозеф, неожиданно вытянув лежащие на столе руки и переводя пронзительный взгляд с одного лица на другое. — Мы же боролись, а у нас было гораздо меньше возможностей, чем у вас, вчера сумевших развернуть наш корабль. Чем вы разнесли его на куски? У вас это еще осталось? Это гораздо больше, чем было у нас, когда на наших глазах корабли превращались в шлак. Наш город… — Он сорвался от беспомощности и ударил кулаками по столу. — Мы вас предупредили. Нас никто не предупреждал!
Амос схватил друга за запястья, чтобы тот не отбил себе руки.
— Успокойся, брат мой! — тихо сказал он.
— Ах, вы еще и братья? — немного удивленно спросила Пэтси, без малейшего зазрения совести открыто пялясь на обоих, чтобы отыскать хоть какое-то сходство.
— Не по крови, — Амос коснулся указательным пальцем виска, — по образу мыслей.
— О-го-го! — выдала Пэтси.
— Я отправил в Центральные миры депешу, — сообщил Симеон бодрым голосом, который, как он надеялся, звучал так, словно он держит все под контролем. — Они до сих пор консультируются с командованием Космического Флота, решая, что предпринять. У меня была надежда, что они расскажут мне, какие меры предприняты или что стоит предпринять мне. Я должен был предвидеть полномасштабный конфликт дипломатов с правительством, усиленный раздором по поводу полномочий. Каждый, кому есть что сказать по этому поводу, намерен предоставить свое бесценное мнение в трех экземплярах. Амос, малыш, поверь мне, я прекрасно понимаю твои чувства по отношению к старейшинам. Но есть и хорошие новости: флот намерен вмешаться очень быстро, только здесь поблизости нет ни одного подразделения флота. Ближайшему из них лететь сюда восемнадцать дней. И это при условии, что боссы немедленно отдадут приказы, а не тогда, когда мы превратимся в предмет академических дебатов и лекций по военной теории, потому что нас попросту не станет.
— А это значит, что в лучшем случае нам предстоит тридцать безоблачных дней ожидания, когда в любой момент мы рискуем хорошенько получить ногой под зад. А ближайшим подразделением флота, скорее всего, является патрульный корвет, который и военным кораблем назвать-то можно только из вежливости.
— Тогда вам нужно улетать! — взволнованный Амос настойчиво подался вперед. — У вас нет ни малейшей надежды разбить кольнари. Вам нужно как можно быстрее покинуть это место.
— Замечательная идея, — согласился Симеон, — в принципе. Только станция не может передвигаться. Поэтому она и называется станцией. Она стационарна. Это понятно?
— Вы попросту неблагородно насмехаетесь надо мной, — ответил Амос с напыщенным видом и чувством оскорбленного достоинства. — Я не имею ни малейшего понятия ни о космических станциях, ни об их возможностях. Более того, я не ошибаюсь. Если станция не может сдвинуться с места, тогда жители должны покинуть ее.
— Спасибо за совет, — вмешался Гас, — в нем есть здравый смысл. Нам надо эвакуировать всех, кого возможно: детей, больных, персонал, не нужный для поддержания жизнеспособности станции. Всех, кому необходимо улететь.