Город Масок

Хоффман Мэри

Как только наши герои оказались в безопасности в личных апартаментах Герцогини, вокруг них засуетилось огромное количество служанок. Они приготовили Люсьену горячую ванну и отчистили платье Герцогини от грязных пятен, которые оставил Люсьен, когда боролся с убийцей.

— Снимите же с него мокрую одежду. — приказала Герцогиня.

Люсьен почувствовал, что краснеет. Он стоял на прекрасном ковре Герцогини, который потихоньку заливала капавшая с него грязная вода канала.

— Ох, ради бога! Кто-нибудь, дайте ему полотенце! Ты что, боишься что

я съем тебя, мальчик? Вина, пожалуйста, и быстрее!

Завернутый в полотенце, Люсьен, сделав несколько больших глотков красного беллецианского, почувствовал себя немного лучше. Он не позволил раздевшим его служанкам забрать кинжал и драгоценную тетрадь, которая намокла совсем чуть-чуть. Они похихикали надето нижним бельем, которое он потребовал вернуть, как только оно высохнет.

Герцогиня залпом осушила свой бокал. Она сомневалась, что дожила бы до конца сегодняшнего вечера, если бы не внезапное появление Люсьена.

Служанка с мандолы, держа в руках мешочек, с которого капала грязная вода, спросила:

— Что мне делать с этим, миледи?

Люсьен припомнил, что когда он нырнул за радужных локоном, его рука схватила полотняный мешочек. Потом он был слишком занят, пытаясь не наглотаться воды и выбраться из канала, и должно быть перебросил его через борт мандолы Герцогини перед тем. как забраться самому. Он но знал, что это ее мандола. Он все еще был сбит с толку тем, что она была там, ведь он видел, как она шла по мосту из лодок еще за минуту до этого.

— Так вот оно что, — сказала Герцогиня, увидев мешочек. — Ты один из тех, кто нырнул за серебром. Я рада, что слухи о моей щедрости быстро распространяются, хотя надеюсь, что это не станет ежегодным обычаем. Ты ведь знаешь, это особенный год: окончание строительства Чиеза дель Грацие совпало с двадцатипятилетием моего правления. Возьми его — ты заслужил.

Люсьен с трудом размотал мокрый шнур, открыл мешочек и увидел внутри блеск серебра.

— Вы ведь знаете, что я не могу ваять его домой, Ваша Светлость, — сказал он сконфуженно.

— Мне все равно, где ты будешь его хранить, — ответила Герцогиня, устремив на него пристальный взгляд. — Ты заслужил в пятьдесят раз больше того, что в этом мешочке, за услугу, оказанную мне сегодня. Пусть Родольфо присмотрит за ним для тебя, — добавила она, видя что Люсьен все еще собирается возражать.

— А сейчас оставь нас, — сказала она служанке.

Люсьен не успел начать беспокоиться о том, что останется один на один с Герцогиней, потому что, как только это случилось, дверь потайного хода за подсвечником- павлином Герцогини отворилась и в комнату вошел Родольфо.

— Что случилось? — спросил он, тревожно глядя на Люсьена, который стоял в одном полотенце все еще с мокрым мешочком в руке. — И что ты делаешь в Беллеции так поздно ночью?

Герцогиня тоже посмотрела на него.

— Ох, да залазь же в ванну, пока не простудился! Вон, возьми ширму, если так стесняешься. А я должна срочно рассказать Родольфо о произошедшем.

Люсьен взял ширму — чрезвычайно искусно

сделанную из раскрашенного шелка —и с благодарностью погрузился в горячую ароматизированную воду. Ему казалось, что он никогда не избавится от запаха и вкуса грязной воды канала. Он погрузился в ванну с головой старательно намылил волосы. Он оставался в ванне, пока вода не остыла, и, так как у него не было ничего кроме полотенца, отчаянно не хотел, чтобы Герцогиня предложила ему позаимствовать что-нибудь из ее гардероба. Он послушал, как они с Родольфо разговаривают громким возбужденным шепотом, и, высунув голову из-за ширмы , увидел, что Родольфо так напуган, что побледнел. Его учитель увидел мальчика и шагнул к нему.

—Ты спас Сильвию, и я навсегда в долгу перед тобой, как и вся Беллеция, но деталей этого происшествия не следует никому знать.

Oн остановился и посмотрел на Люсьена.

— Где твоя одежда?

Служанки унесли ее. И я не уверен, что смогу вернуться домой, — тетрадь промокла. Смотрите!

Родольфо взял тетрадь и внимательно ее осмотрел.

— Мне кажется, что я смогу все исправить, — сказал он, — но, перед тем как стравагировать , ты должен мне все рассказать.

Он так спешил в палаццо Герцогини, что все еще был одет в черный бархатный плащ, который теперь снял и надел на Люсьена. Затем он подошел к пустому камину и установил там огненный камень. Тепло начало заполнял комнату.

Герцогиня чопорно поднялась и позвонила в серебряный колокольчик.

— Почему бы тебе не увести его на свою половину, Родольфо? Я не могу больше оставаться здесь.

Я должна идти спасать бедное дитя, изображавшее меня на сегодняшнем празднике. Она, наверное, окаменела от страха.

Наконец Люсьен понял: Герцогиня использовала дублеров! И судя по выражению лица Родольфо, он тоже ничего не знал об этом до сегодняшнего дня.

* * *

Арнанна не знала: она больше волнуется или злится. Она не видела, как Люсьен вынырнул после своего импульсивного прыжка а канал. Поэтому она обыскала весь берег и — позже — Пьяцца Маддалена, но не нашла его в толпе. В конце концов ей пришлось пойти домой, к тете, надеясь, что Люсьен сумел вернуться в свой мир до возвращения родителей. Теперь ей предстояло заняться тем, что ее тетя Леонора называла «сохранять душу в терпении», — но это у нее очень плохо получалось.

* * *

Симонетта шла по Пьяцца под руку с послом, как во сне. По обе стороны короткой дороги в розовый герцогский палаццо выстроились приветствовавшие их беллецианцы. Девушка заставила себя благосклонно помахать им в ответ, но внутри нее все дрожало. Что-то определенно пошло не так — старшая служанка Герцогини очень подробно объяснила ей ее обязанности, и они должны были закончиться еще полчаса назад.

Какое же облегчение испытала она, увидев ту же самую служанку в дверях палаццо! Женщина подошла и, крепко взяв ее за локоть, отвела от посла.