Город мертвых талантов
Шрифт:
– А если длинно?
– Длинно они тебе сами расскажут, если захотят.Уберись из окна!
Калитка неожиданно распахнулась, и из нее, шатаясь как стебелек под ветром и увязая шпильками в мягкой земле, ступила первая
Саша оторопела.
– Как она это сделала? Это фокус какой-то?
– Калитка. Обычное дело. Привыкай.
– Ладно… А кто это такая?
– Декаденция, хранитель поэтических муз.
– Похожа на поэтессу! – признала Саша.
– Упаси тебя бессмертные хранители так ее назвать – будет истерика.
– Почему?
– Она утверждает, что она – поэт.
– Ладно, поэт так поэт. – хмыкнула Саша, – Как, ты сказала, ее зовут? Де…граденция?
– Де-ка-денция. – отчеканила Молчун. — Хотя… Деграденция – в этом что-то есть. Только смотри ей так не ляпни. Драгоценных нельзя обижать, даже если они со странностями.
– А это кто? – В калитку протиснулась крупная дама с копной черных кудрей.
– Это
Амалия с размаху обняла Декаденцию, чмокнула в бледную щеку, оставив на ней ярко- красный след.
– Как-то ее многовато… – с опаской заметила Саша.
– Да, она дама энергичная. На репетициях орет так, что в Музеоне слышно. Но никто ее не боится, потому что она ужасно добрая. Всегда меня под столом кормит.
– По-твоему, кто тебя кормит, тот и добрый?
– Ну да. Мой личный тест. Я ведь анимуза. Это даже меньше, чем кошка.
– Значит меня ты тоже проверяла?
– А как же. Не по твоей же глупой болтовне тебя судить.
Пока Саша подыскивала колкость для ответа, на полянку, опираясь на палку, вышел очередной гость, высокий красивый старик.
– Мэтр Филибрум, – продолжала Молчун как ни в чем не бывало, – хранитель писательских муз.
– Что за странное имя?
– Филипп Брунович его зовут. Кто-то оговорился, назвал его Филибрум, так и пристало. Тебе надо побывать у него в библиотеке. Все, что когда-то было кем-либо написано ты там найдешь.
Конец ознакомительного фрагмента.