Город на берегу неба

Монакова Юлия

— Да нет, — он пожал плечами. — Только мне почему-то казалось, что американцы вообще… редко заморачиваются готовкой. Завтракают в кафе, в машинах или прямо на бегу, несутся по тротуарам со стаканчиками кофе и бутербродами… А обедают и ужинают тем более вне дома.

— Так я же не американка, — напомнила Оля со смехом. — Готовить я ещё в России научилась, по классической национальной схеме: первое, второе и компот. Если надо, даже настоящий “наполеон” испеку.

— Ну всё, женюсь! — пошутил Рус, на что Оля выразительно закатила

глаза, демонстрируя, как утомляют её подобные детсадовские прикольчики.

___________________________

* Ланчбокс (от англ. lunchbox) — буквально “коробка для обеда”, переносной контейнер, используемый для транспортировки еды, обычно на работу или в школу. Сделан из металла или пластика, достаточно герметичен.

15

В ланчбоксе обнаружились сэндвичи с куриной грудкой, авокадо и сыром, а также омлет с грибами.

— Безумно вкусно, — от души хвалил Рус, с большим аппетитом уплетая завтрак.

Удивительное всё же дело: Оля была так зла с утра из-за “нажопниц”, о которых вычитала на форуме, и тем не менее озаботилась приготовлением завтрака для него… Да-да, именно для него — сама она к еде почти не притронулась, заявив, что напробовалась утром в процессе готовки и ещё не успела проголодаться.

Пока он ел, Оля медленно, смакуя, тянула кофе из крышки термоса и лениво перекидывалась с Русом взаимными подколками, упражняясь в остроумии.

— Спасибо, — поблагодарил он после трапезы, тоже принимаясь за кофе. — Кому-то с тобой очень повезёт, серьёзно. Умница, красавица, талантливая… ещё и готовишь прекрасно.

— А что, — скептически прокомментировала Оля его искренний комплимент, — все мои достоинства сами по себе ничего не значат, обязательно нужно, чтобы кому-то со мной “повезло”? Женщина не годится больше ни на что, кроме как быть придатком любого рядового пенисоносителя?

— Прости, — наевшись, Рус расслабился и слегка потерял бдительность, поэтому оказался совершенно не готов к тому, что Оля примется его клевать. — Глупость сморозил.

— Это всё твои кавказские корни, — она поджала губы. — У вас там женщина… существо второго сорта.

— Ну, это тоже всего лишь популярный стереотип. К женщинам мы относимся с уважением, у всех моих родственников браки крепкие, разводов почти нет.

— Ага, как будто я не в курсе, что значит для ваших женщин развод. Многие просто боятся уходить…

— Ты чудовищно заблуждаешься и вообще опять оперируешь штампами, но… мне сейчас так хорошо, что спорить тупо лень, — Рус вытер губы салфеткой, аккуратно закрыл ланчбокс, завинтил крышку термоса и улёгся на покрывало, закинув руки за голову.

— Хочешь — тоже ложись, — предложил он Оле. — Поедем чуть позже, времени у нас навалом. Дай спине немного отдохнуть.

Секунду поколебавшись, Оля всё же устроилась рядом — правда, тщательно проконтролировала при этом, чтобы между их телами оставалось

хотя бы несколько сантиметров пространства.

Некоторое время они лежали молча, уставившись в небо и наблюдая за проплывающими там облаками. Первой не вытерпела Оля.

— Можно личный вопрос? — поинтересовалась она неуверенно.

— Насколько личный?

— Ну… достаточно личный, но всё в рамках приличия.

— Мне уже заранее страшно. Тогда я потом тоже кое о чём тебя спрошу, идёт? Ты — меня, я — тебя, всё по-честному.

— О’кей, — легко согласилась Оля.

— Валяй, спрашивай. Я морально созрел.

— У тебя сейчас есть девушка?

Рус в принципе ожидал чего-то подобного, поэтому ответил достаточно спокойно:

— Нет. Расстались за несколько месяцев до моего приезда сюда.

— Но ты всё ещё переживаешь?

— А это уже второй вопрос, — хмыкнул он, — мы так не договаривались. Теперь моя очередь. Не буду оригинальным: а у тебя есть парень?

— Нет, — коротко отозвалась она. — Давай теперь снова я!

— Это что, игра такая? — развеселился Рус.

— Ага. Проиграет тот, кто первый откажется отвечать!

— В такие штуки я в последний раз играл ещё в школе.

— Так ты до сих пор переживаешь? — напомнила ему Оля свой вопрос.

— Уже не так, как раньше. Поначалу было больно, — добросовестно подумав, честно отозвался он. — Неприятно, досадно… Но мне кажется, что я уже принял наш разрыв окончательно.

— Так это была её инициатива, — догадалась Оля. — Странно… от таких парней обычно не уходят.

— Почему это? — он перевернулся на живот и уставился на неё, лежащую рядом, но стараясь при этом не сокращать дистанцию, чтобы их тела, не дай бог, не соприкасались.

— Ну… не знаю, — смутилась Оля. — Ты вроде весь такой положительный. Хороший. Добрый. Красивый, — замявшись, всё же добавила она.

— Она тоже положительная, добрая и красивая.

— Но что-то ведь её не устроило?

— Прежде всего её не устраивала моя семья, мои родители. Их чрезмерное, на её взгляд, гостеприимство и радушие, желание постоянно держать руку на пульсе наших с ней отношений… да, они порой перегибали палку, хотя формально и не вмешивались.

— Тогда твою девушку можно понять, — протянула Оля с сочувствием. — Терпеть не могу, когда лезут не в своё дело. А тут ещё, наверное, и разница традиций… менталитетов… религий…

— На самом деле, у меня не такая уж и консервативная семья, если ты об этом, — улыбнулся Рус. — Достаточно светская. Из женщин у нас только бабушка покрытая.

— Покрытая? Что это значит? — недоумевающе переспросила Оля.

— Ну, в смысле — носит хиджаб. Платок, — пояснил Рус. — Ни мама, ни тётки, ни сёстры не покрывают голову. И вообще… они все давно уже морально готовы к тому, что я женюсь на русской.

— Тогда не понимаю, что не устраивало твою бывшую, — Оля поджала губы.