Город павших ангелов
Шрифт:
Да и на Шпандау все это навевало смертную скуку. От безделья за целый день он уже начал дергаться. Но Бобби не отпускал его от себя. И сам Шпандау не хотел оставлять его без присмотра. Убивать Бобби никто не собирался, так что должность телохранителя была скорее шуточной. Однако Ричи Стелла вел себя на удивление тихо, и атмосфера непременно должна была раскалиться, как только он узнает, что Шпандау наводил о нем справки. В опасную игру они ввязались, но любой шаг Стеллы ослабит его позицию и сделает его уязвимым. Стелла привык оставаться в тени, а сейчас любое движение выведет его на свет. Бобби ничего не угрожает, но велика вероятность, что Шпандау грозит несчастный случай. Ему гораздо безопаснее находиться неподалеку от Бобби — в таком случае Стелла не осмелится
Бобби и Шпандау устроились на заднем сиденье машины. Дюк, водитель, сел за руль и посмотрел на Бобби в зеркало.
— Куда ехать?
— Домой. Хочу домой.
Бобби откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
— Домой так домой, — сказал Дюк и завел мотор.
«Крузо» вот-вот должен был выйти в прокат. И по всему выходило, что его ждет еще больший успех, чем предполагали. Студия, впавшая в эйфорию, усилила раскрутку, чтобы раздуть огонь. Бобби, как прикованный, целыми днями торчал на съемочной площадке «Пожара» и не мог принимать участия в ток-шоу, но студия разрешала общаться с ним между дублями. Бобби злился, но поделать ничего не мог, поскольку был связан контрактом. Это означало, что вместо зубрежки текста или отдыха в трейлере он должен беседовать с бесконечной чередой болванов, которые совали ему в лицо микрофоны и камеры и задавали одни и те же тупые вопросы. Как и хотела студия, Бобби в итоге рекламировал одновременно и «Крузо», и «Пожар», тратя на это свое личное время. Часто он вообще не понимал, какой вопрос к какому фильму относится, и отвечал невпопад. При этом, естественно, чувствовал себя идиотом. Это был настоящий ад для актера. На самом деле было совершенно не важно, что он говорит. Главное — болтать в позитивном тоне и не путать названия фильмов и имена занятых в них актеров: никто ведь не вслушивается, как ему однажды объяснили, все только ловят ключевые слова и смотрят на картинку. Просто представь своих зрителей — они сидят дома, разогревают полуфабрикаты и шлепают детей. Достаточно улыбаться им и эффектно выглядеть — ничего больше.
На парковке было тихо, пока они не въехали в ворота. Охранник сказал Дюку:
— Вас там фанаты дожидаются.
Дюк решил, что это, как обычно, несколько охотников за автографами. Однако стоило машине выехать с парковки, как ее обступила толпа вопящих людей.
К такому повороту никто не был готов. Половина восьмого вечера, будний день — но реклама работает без перебоев. Кто-то в студии сболтнул, когда Бобби будет выезжать, и все его ждали. Дюк остановился, чтобы никого не задавить, но стало только хуже. Фанаты облепили машину, полезли на нее, пытались открыть дверцы. Тяжелый лимузин качался из стороны в сторону. Щеки и руки прижимались к стеклу. Вопли оглушали. А распластанные лица в нескольких сантиметрах, за тонким стеклом, напоминали ночной кошмар в стиле Фрэнсиса Бэкона. [77] В салон доносились крики: «Мы любим тебя, Бобби, мы тебя любим!» Но было во всем этом что-то жуткое и злое, и казалось, что эти люди, дай им волю, растопчут его, разорвут в клочья, сожрут в пароксизме любви и переварят, чтобы он стал их частью. В просветах между телами мелькали вспышки камер. Фотосессия «Разбушевавшиеся поклонники пожирают сердцееда Дая». Насколько это поможет повысить продажу билетов? Сколько еще билетов вам нужно продать?
77
Фрэнсис Бэкон (1909–1992) — английский художник-экспрессионист. Его живопись отличается трагизмом, суровостью, жестокостью, изломанностью фигур.
Шпандау уже попадал в подобные переделки с другими актерами, но обычно это случалось на премьерах и других запланированных мероприятиях, не было неожиданностью и поддавалось контролю. И даже тогда тебе страшно. Страх не уходит, и
— Господи, Дюк, поехали уже! — попросил Бобби.
— А если задавлю кого? Они вон гроздьями на бампере висят.
— Ну так сделай что-нибудь!
— Может, если бы вы вышли и дали им автографы…
— Ты двинулся, что ли? Не пойду я туда, — заорал Бобби. — Вызывай охрану, бога ради!
Шпандау не смог сдержать смех, хотя теперь ему тоже стало не по себе.
— И что тут смешного? — возмутился Бобби.
— Абсурдность таких сцен не перестает меня забавлять.
— Ты мой гребаный телохранитель. Так чего тут торчишь?
— У тебя не все дома? — усмехнулся Шпандау. — Да ты посмотри на эти рожи. Только открой дверцу, и они усядутся к тебе на колени.
Бобби тоже рассмеялся.
— Сущий бред.
Дюк позвонил охраннику парковки.
— Привет, это Дюк Слейтер, водитель Бобби Дая. У нас проблемы у выхода «Пико». Мы как раз выезжали, инанаснабросилисьфанаты. Обступили машину, я не могу ехать. Не хочу ненароком кого-нибудь задавить. Вы не могли бы помочь?
Ему что-то ответили, он убрал телефон.
— Как мило, — сказал Дюк.
— Что там? — спросил Бобби.
— К воротам пришлют ребят, но вряд ли они нам помогут. Мы находимся за пределами территории студии. Так что формально — это забота полиции Беверли-Хиллз.
— Не вешай мне лапшу. Я для них в этом долбаном фильме снимаюсь!
— У «Фокса» нет полномочий. Если начнут разгонять толпу и кому-то достанется, их засудят.
— Ну и что нам делать, черт возьми? Я не могу всю ночь тут проторчать. А они уже скоро вломятся к нам сюда.
— Если я тронусь, мы кого-нибудь задавим.
Шпандау засмеялся. Бобби засмеялся. Дюк присоединился к ним. Так и сидели.
— Какого хрена мы делаем?
— Сидим и ждем, когда подтянется кавалерия, — пояснил Дюк.
Бобби посмотрел на лица за стеклом. Их было много, мужских и женских. Они целовали окна.
— Сюр какой-то.
— Да, — согласился Шпандау. — Но вот не станет всего этого, и ох как ты заскучаешь по ним.
— Нет, — ответил Бобби. — В смысле, сейчас-то ладно. Но в будущем этим заниматься не намерен. Все эти звездные радости — дерьмо собачье. Я буду делать свои фильмы, разве я тебе не говорил? Уже все обсудил с Хурадо. Вот закончу «Пожар» и сниму короткометражку. Как Кассаветис, [78] а? Слышал про Кассаветиса? Вот уж охренительный парень. Мой герой. Может, вообще брошу играть. Хочу сам все контролировать. Продюсировать, режиссировать. Надоело быть марионеткой.
78
Джон Николас Кассаветис (1929–1989) — американский актер, сценарист и режиссер, один из первых стал снимать независимое кино.
Шпандау постарался не думать о том, сколько актеров говорили ему то же самое. Крупных и мелких. Сначала им хочется только одного: чтобы их любили как актеров. А потом они жаждут выпутаться из всего этого и для разнообразия поуправлять другими.
Очень привлекательная девушка лет восемнадцати написала губной помадой на стекле свой номер телефона. Потом улыбнулась Бобби и поцеловала стекло рядом с номером, оставив отпечаток губ.
— Миленькая, — заметил Бобби.
— Да, ничего так, — согласился Дюк. — Жалко, что ее никак в машину не впустить. Хотя номер ее теперь у вас есть.
Девушку оттеснила другая поклонница. Она стерла номер и попыталась написать свой. Но эта была не такая симпатичная.
— Жаль, — сказал Дюк.
— Вали отсюда, дура безмозглая, — тихо сказал ей Бобби. — Верни нам ту.
Толпа стала отступать от машины. Было ясно — кто-то начал что-то делать. Охранники втиснулись между фанатами и машиной и принялись оттеснять людей. Не вовремя мы вас отвлекли, ребята? — спросил Дюк, опустив стекло на несколько сантиметров.
— Мы не имеем права просто выйти на улицу и разогнать людей. Сейчас мы их усмирили, можете ехать.